Виолончелисты Владимир Коденко и Александр Листратов блестяще исполнили роль проводников в эпоху, таящую еще много непознанного.
Музыка эпохи барокко, рамки которой в привычном представлении связаны с XVII – первой половиной XVIII веков, постоянно присутствует в нашей жизни. Имена и сочинения Баха, Вивальди, Генделя и других крупных современников этих титанов прочно вписались в историю искусства. Но представление о том, как она звучала при рождении, в XXI веке весьма туманно. Да мы и не очень задумываемся над этим. А между тем… В жизни человечества, равно как и в искусстве, ничто не замирает в «прекрасном мгновеньи», все движется и меняется. Но на каждый предшествующий период человек смотрит, как правило, сегодняшними представлениями, такова уж его природа. И если живопись, скульптура, архитектура в силу своей специфики все-таки приостанавливают бег, давая потомкам возможность увидеть и задуматься о том, каким было минувшее, музыка как искусство процессуальное меняет свой звуковой облик сообразно эпохальному сдвигу и техническим достижениям времени.
Особенно сильно это сказывается на конструкции инструментов. Кое о чем посетитель концертов догадывается, видя и слыша, как, например, изящный аристократический клавесин превратился к двадцатому веку в могучего монстра – концертный рояль. Наиболее радикальные изменения пережили духовые инструменты с их клапанной механикой извлечения звука. Внешне почти не изменились струнные со времен величайших итальянских мастеров Амати, Страдивари и других, потому они продолжают оставаться бесценными. Но и с ними время обошлось не очень корректно.
Увидеть и услышать, какими они были, нам помогают различные ансамбли, которые возрождают так называемый аутентичный (достоверный) исполнительский стиль минувших времен, но они не часто заезжают к нам, особенно такие музыканты, которых мы имели удовольствие услышать в Большом зале Петрозаводской консерватории 19 декабря.
Дуэт барочных виолончелей Владимир Коденко и Александр Листратов представляет исполнительский коллектив «Золотой век». Листратов – его художественный руководитель и, судя по тому, что мы слышали, главный солист-виртуоз, блестяще владеющий искусством игры на этом непривычном для виолончелистов, получивших академическое консерваторское образование, варианте инструмента.
Картинка из старинной книги с изображением виолончелиста, которую Владимир Коденко и Александр Листратов считают символом своего ансамбля
Необычность общения с такой виолончелью заключается в том, что у нее нет подставки, которая, упираясь в пол, держит инструмент, она вошла в практику в самом конце XIX века. И исполнитель вынужден держать инструмент, сжимая его коленями. Особенности звучания старинной виолончели, обладающей более слабым и мягким, камерным звуком, ведь это был салонный инструмент, связаны с тем, что у нее не металлические струны, а жильные. Кроме того, немного другой по конфигурации и смычок. Видимо, аутентичной исполнительской манерой Листратов овладевал за границей: в Англии, Бельгии, Франции. За рубежом его хорошо знают как исполнителя, приглашая выступать на различных международных фестивалях, в престижных залах.
Поскольку в большинстве случаев современный слушатель не знаком с исполняемой музыкой, Листратов давал краткие пояснения. Из них стало понятно, что барочные традиции для многих исполнителей и композиторов не ограничились восемнадцатым веком, они продолжали жить и в веке девятнадцатом. Так, открывший концерт Дуэт для двух виолончелей принадлежит выдающемуся немецкому виолончелисту Августу Куммеру, ушедшему из жизни в 1879 году. Уже романтический век уступал место новым стилевым явлениям, а Куммер по-прежнему пребывал в ауре барокко.
Со старинной музыкой в определенной мере связана и сама природа дуэта, когда все участники ансамбля выступали на равных. Лишь периодически чувствовалась более значительная роль партии Листратова. Ее виртуозность, если она аутентична, явно испытала воздействие технического блеска, рожденного уже романтическим веком, хотя в ней и отчетливо чувствуются следы барочной моторики. Но и партия второй виолончели в исполнении Владимира Коденко ненамного уступает первой. Этот виолончелист тоже солист капеллы и тоже весьма именит.
В сочинениях Бернхардта Ромберга и Жана Бреваля, написанных в жанре сонаты для виолончели и баса, роли исполнителей более разнятся, поскольку функция баса заключается прежде всего в поддержке. Но, что касается образно-тематического содержания произведений, то все они уступают создававшейся одновременно с ними музыкой великих мастеров. Над ними возвысился только Вивальди, в программе не значившийся. Думается, что выиграла бы и обещанная, но не исполненная соната Ивана Хандошкина, замечательного русского музыканта предглинкинской поры.
Все немецкие композиторы, музыка которых исполнялась в концерте, побывали в России: Ромберг вообще прожил в стране 17 лет, а Фациус – 35, работая в капелле графа Шереметьева. Конечно, определенный след в культуре они оставили, но исторической конкуренции не выдержали, и забыты они не случайно, так распорядилось время. Но мы благодарны виолончелистам, блестяще исполнившим для нас роль проводников в эпоху барокко, таящую еще много непознанного.
