Во Пскове прошел 16-й Пушкинский театральный фестиваль.
…Грешна – люблю пошататься в кулуарах Псковского театра, где значительно поскрипывают полы, напоминая о более чем вековой истории «народного дома им. А.С. Пушкина», проскочить через малый зал: «тсс — идет репетиция»; наткнуться в узком проходе на неубранные декорации, заглянуть в каморку завлита Любы Никитиной… А здесь запах кофе и эскизы на стенах, безглазая маска и февральская оттепель за окном. И это значит – пора очередного Пушкинского фестиваля.
Не преувеличу и не преуменьшу – этим событием год живут театралы города. Целую неделю бывший народный дом, концентрирует в своих стенах энергию российских (да и не только) театров, благодарные зрительские аплодисменты, стесненное дыхание нагретого малого зала.Кого только не повидали за эти годы подмостки Псковской сцены! И чем крупнее личностная величина – тем сильнее ее желание вписаться в небольшую сцену Псковского театра. Евгений Колобов – создатель, директор и художественный руководитель театра «Новая Опера», дирижировал «Евгением Онегиным», стоя посреди зрительного зала. Олег Ефремов приказал «урезать» декорации «Бориса Годунова» до размеров Псковской сцены. Геннадий Тростянецкий и Сергей Арцыбашев освоили пространство не только большой, но и малых сцен; британский режиссер Доннелан…
Стоп! Доннелан-то как раз не вписался, может, по каким-то символическим причинам. Его «Бориса Годунова» с новаторски стучащим пульсом времени — печатной машинкой (новая технология, освоенная Пименом) — пришлось перенести на «подмостки» Научно-культурного центра в Пушкинские Горы.
Несколько лет назад на Пушкинском театральном фестивале в Пскове побывал и петрозаводский театр Русской драмы.
Магия Пушкинского фестиваля, как магия Пушкинского слова притягательна. Фестиваль приурочен к дате Пушкинской гибели, и, спустя неделю, закончится именно там – 10 февраля, на могиле Поэта. И пусть на фестивале нет ни денежных призов, ни конкурентной борьбы — сам Пушкин награждает всех, с ним соприкоснувшихся. И есть кучка энтузиастов: интеллектуалов-пушкинистов, театроведов, критиков, год от года, уже 16 раз, удерживающих планку фестиваля.
И вот снова первая утренняя лаборатория, уже давно сама ставшая живым спектаклем, где споры и обсуждения, доклады ученых, и перлы, готовые пополнить коллекцию афоризмов великих. И снова: «ба – знакомые лица»! Сергей Фомичев – доктор филологических наук, писатель-пушкинист, главный научный сотрудник ИРЛИ РАН; Владимир Рецептер – художественный руководитель Государственного Пушкинского Театрального Центра (народный артист России, лауреат Госпремии) — создатель, духовный лидер фестиваля; Вячеслав Кошелев – академик Международной академии высшей школы, писатель-пушкинист… И прочие, и прочие, ставшие за эти годы не менее значимыми, но все более близкими людьми, болеющими за судьбу фестиваля, без всяких званий и степеней.
Но фестиваль этого года особенный, он посвящен 200-летию со дня рождения Гоголя. Пушкинский фестиваль, посвященный Гоголю? Легкое недоумение развеивается быстро. Да вряд ли бы и Пушкин обиделся за столь достойное восхваление младшего собрата, которому сам, не брезгуя, дарил сюжеты. Кстати, вспомнили невзначай, тут же, на лаборатории, что, в отличие от старшего собрата по перу, Гоголю повезло меньше (или больше?): не существует ни одного музея Николая Васильевича! Зато есть театр – Московский драматический имени Гоголя, режиссер которого, Сергей Яшин представил спектакль «Ночь перед Рождеством» .
«Малевальщик» — кузнец Вакула изобразил в углу иконы корчащегося, изгоняемого черта, который мстит, почему и происходит дивная Рождественская история. Таково прочтение Гоголя режиссером.
В своих рассуждениях Сергей Яшин затронул тему выхода театров из-под крыла небольших ведомств и переход их под общее управление Министерства культуры, выразив сожаление по этому поводу. Отдельному ведомству содержать один-два театра было вполне по силам. В частности, их театр находился в ведомстве управления железной дороги (именно так раньше и назывался). На вопрос – «Почему же театр ведомства железной дороги переименоовали в театр имени Н.В. Гоголя» – режиссер ответил, пожав плечами: «Какой же русский не любит быстрой езды!?»
Но, конечно, и Пушкина не забыли. И замечательные рецептеровские «дети» (театр-студия «Пушкинская школа» в Санкт-Петербурге), выросшие за восемь лет из учеников-студийцев в самостоятельный театр, после «Женитьбы» Гоголя, блистательно сыгранной на малой сцене, окунули нас в «пушкинскую» реальность — во времена Пугачева. Показав на большой сцене какого-то… Так и хочется сказать – настоящего Пугачева («Капитанская дочка»), со всем размахом, удалью, кровью и страданием, понимающему, что обречен, и потому: «Лучше раз напиться живой крови, чем всю жизнь питаться падалью». По силе выписанного образа равен ему и Петруша Гринев – молодой многоплановый артист Артем Магницкий, полюбившийся публике.
Не уступил в пушкинской тематике и Псковский театр, представив на суд строгого зрителя «Метель» в постановке народного артиста России Вадима Радуна, и вконец растрогали актеры Питерского ТЮЗа – Ирина Соколова и Валерий Дьяченко, народные артисты России, рассказав вечную, мудрую и трогательную историю из жизни «Старосветских помещиков». Рассказали так, что замелькали одновременно вытягиваемые носовые платки даже у видавших виды, строгих ценителей искусства.
А отвечая на вопрос Виктора Яковлева, псковича, артиста:»Каким видится будущее фестиваля»?, В.А. Рецептор вспомнил притчу о сороконожке: «Однажды сороконожку спросили, с какой ноги она начинает ходить? Она задумалась, запуталась, и, в конечном итоге, разучилась ходить».
Пример понятен. Впереди опять трудные времена, в котором нужно суметь выстоять, а для этого надо спокойно и без паники делать свое дело, а там будь что будет.
Конечно, много сложностей у фестиваля, все далеко небезоблачно на горизонте. Это и трудности финансового порядка, и подбора спектаклей, да и не так проста сама тема обращения к Пушкину. Особенно когда дело касается не его пьес, а художественных произведений, ведь то, что мы называем «по мотивам», всегда чревато, неоднозначно и уязвимо. Да и не так много у нас драматургов, рискующих перекладывать Пушкина.
«Слово в современном мире становится непитательным, — заметил литератор, критик Валентин Курбатов. – К несчастью, мы живем во времена воинствующего дилетантизма, когда усредненная, обезличенная речь становясь нормой. Но человек лишенный высокого слова постепенно теряет высокую душу, высокие мысли, чувства, понятия».
И в этом плане, театральный фестиваль был и остается проводником высокого. Тем местом, где пушкинское слово, воздействуя через слух, поднимает за собой, тянет за собой, подобно солнцу, вытягивающему все живое.
«Пушкинский фестиваль – это уже часть нашей культуры, нашей духовности. Это праздник нашей жизни», — признался Владимир Рецептер, и с этой бесспорной истиной пришлось согласиться всем.
