Судьба популярного актера негосударственного театра Ad Liberum Александра Картушина была определена с детства, когда мама назвала сына именем Александра Пушкина. В его жизни с тех пор всегда незримо так или иначе присутствовала тень Поэта.
— Тетя Лена, тетя Лена, — кричали соседские ребята маме будущего актера, которому едва исполнилось три года, — а ваш Сашка шпарит «У Лукоморья дуб зеленый»!
Елена Анатольевна, мечтавшая стать учителем начальных классов, вынуждена была работать почтальоном, но на всю жизнь сохранила любовь к поэзии, живописи, театру. Сашу воспитывали три женщины: две бабушки и мама.
Одна бабушка — монахиня в миру. Семья была религиозной. И в жизни уже взрослого Александра однажды случился духовный порыв, когда он желал поменять свою яркую театральную жизнь на тишину монашеской келии.
— Что этому способствовало?
— В подростковом возрасте, как у многих, у меня было отторжение всего, что связано с церковью, слишком много этого было у меня в детстве. Да и не нуждаешься ты в Боге до определённого момента. Но несколько лет назад внезапно умирает мой очень хороший друг, молодой человек, врач скорой помощи и воцерковлённый христианин. Смерть эта перевернула мою привычную жизнь. Моя потрясённая душа требовала ответов. Искал всюду. Получил ли в храме? На большинство скорее нет. Нашёл ли успокоение? В тот момент –да. Искал ли уединения для диалога с собой и Богом? Искал и находил. Но от решительного порыва уйти из мира, был удержан. Один священник на исповеди мне сказал: «Служи Богу и людям там, где это у тебя получается лучше всего». Вот и пытаюсь жить по этому принципу.
— Вы человек востребованный в своей актерской профессии, несете свет людям через театр, через свои роли и песни. Думается, что всё же каждый должен быть на своем месте. А как и с чего началась ваша театральная карьера?
— Я родился и рос в Кишиневе. Три года учился в музыкальной школе по классу гитары и именно в музыкальной школе полюбил петь. Но тут у меня ломается голос, и мне, как и герою моего последнего концерта Петру Лещенко, который между прочим тоже из Бессарабии, пришлось отложить мечты о вокале как минимум на полтора-два года. Для меня этот срок показался почти что тюремным! Петр Лещенко после такого «приговора» с горя ушёл на войну. А я, поразмыслив на этот счёт и поняв, что не быть мне ни Пако де Лусия, ни Ивановым-Крамским, решил музыкальную школу оставить.
И в момент, когда детские мечты о карьере музыканта рассеялись, мама пришла домой с газетой, в которой было объявление о наборе в экспериментальный театральный лицей. Единственный в своем роде, где помимо общеобразовательных предметов дают комплекс специальных: актерское мастерство, сценическая речь. В общем, полный набор дисциплин, которые преподают будущим актёрам в Щукинском училище.
Читаю на экзамене «Медный всадник» Пушкина, готов был и всего прочесть, но остановили. Попал я на курс к народной артистке Молдовы Ларисе Николаевне Хромовой — уникальному педагогу, блистательному чтецу и невероятно эффектной актрисе. Первое произведение, которое мне доверила читать Хромова, — «Пророк» Пушкина.
Затем был курсовой спектакль «Мой Пушкин» по очерку Марины Цветаевой, где все самые яркие образы пушкинских произведений оживали в моём исполнении.
В результате на втором курсе меня забирает к себе ректор Юрий Аркадьевич Хармелин. История с Пушкиным перечеркивается, и Юрий Аркадьевич начинает делать из меня синтетического артиста, за что я ему весьма благодарен. В его спектаклях артист обязательно должен был уметь петь, танцевать, играть как минимум на одном музыкальном инструменте. Всё это я делал с радостью.
Признаться, за всё время учёбы я был просто избалован разноплановостью ролей, предложенных мне на выбор мастером. А одним из дипломных спектаклей стал мюзикл «О Попе и работнике его Балде» по сказке Александра Сергеевича, где мне была доверена роль Балды. И снова привет от Пушкина.
Именно в Хармелинском театре я смог найти применение всему тому, что я уже умел, и чему ужасно хотел научиться. Но остаться в своей альма-матер после окончания обучения, и работать бок о бок со своим любимым педагогом мне было не суждено. Хочу, пользуясь моментом, пожелать моему дорогому Учителю крепкого здоровья, новых спектаклей, и наконец-то достроить помещение для своего любимого театра «С улицы Роз».
— И вновь мы возвращаемся к пению в вашей судьбе…
— В юности я открыл для себя мир песен Александра Вертинского, которым болею поныне, а также полюбил бардовскую песню: Высоцкий, Окуджава, Городницкий, Никитины. Гармония музыки и русского слова. Величайшие стихи.
И вот в 2000 году благодаря своим юношеским стихам и мелодиям собственного сочинения, я попал на международный фестиваль бардовской песни для молодежи «Петербургский аккорд». В этом помог мне еще один знаковый человек в моей жизни Александр Соломонов, который ныне живет в Германии. Он был одним из активистов бардовской песни в Молдавии и привез меня в Питер. Незабываемое время! Днем концерты, мастер-классы звезд авторской песни, ночами знакомства, записи-перезаписи песен, веселье, прогулке по ночному Питеру.
Мой первый приезд из Молдовы в Санкт-Петербург! Я ноги в кровь стер, ходил и гладил парапеты мостов, не мог надышаться всей это атмосферой…Это же были первые в моей жизни белые ночи! Я по карте пешком дошел до Черной речки. «… пишу, читаю без лампады, и ясны спящие громады пустынных улиц. И светла Адмиралтейская игла…» Потом гулял по местам Достоевского. Санкт-Петербург наполнил собою все мои клетки. Ведь я до этого нигде не был.
До отъезда в Кишинёв у меня оставался один свободный день. Я метнул монетку в Чижика, загадал желание, чтобы обязательно вернуться. Я сел в поезд и поехал в незнакомый Петрозаводск, где у меня жил отец.
Приехал. Каким мне показался город? На ум приходят стихи Евтушенко, помните: «По петрозаводскому перрону, зыбкому, как будто бы парому, шла моя любимая с детьми». День был теплый, солнечный, белые ночи! Нашел отца, который работал в стоматологии. Днем мы поехали в центр погулять. И тут я увидел Театр, увидел эти колонны, обошел его и понял, что хочу здесь работать. При том, что я гражданин Молдовы…
Мой педагог сразу понял, что из России я не вернусь: «Ты с Россией уже всех достал! — сказал он мне. — С Буниным, со Шмелевым…Езжай, конечно. Тебя же не удержать…»
— Как случился ваш приход в наш театр?
— Я вернулся в Петрозаводск 3 октября 2000 года и на другой день пришел в театр. Прослушивание после обеда, сказали мне. В худсовете тогда сидел, как я это потом узнал, весь цвет тогдашней драмы: Константин Пилипенко, Юрий Гришмановский, Григорий Годарев, Виктор Скорик, Геннадий Мелехин, Виктор Скорик, Светлана и Анатолий Медведевы, Любовь Николаевна Васильева, которая была тогда директором объединённой дирекции двух театров. Я и понятия не имел, что это разные труппы, живущие под одной вывеской. Худрука Игоря Ларина в тот момент не было. Читаю «Казнь Стеньки Разина» Евтушенко, пою что-то. После небольшого перерыва выходит Любовь Николаевна и объявляет: «Вы приняты, приносите документы!». А у меня молдавский паспорт…»Вы через два месяца должны будете покинуть Россию, — говорит мне кадровик, — как вы собираетесь работать?» Но меня принимают. И через 8 лет (!) я гражданин России…
Этим же вечером я пошёл на спектакль. Как сейчас помню, шёл спектакль «Сердце Корсиканки». Я увидел оркестр, потом поющих и танцующих актёров, и невероятно этому обрадовался. Оперетта! Значит, не прогадал. Всё стало на свои места только на следующий день. Оказалось, что я прослушался и в драму, и в музыкальный. Но драма взяла надо мной верх в тот момент.
Первые, кто в Петрозаводске вселили в меня чувство профессиональной уверенности, обнадежили меня, поддержали, были Игорь Ларин и Софья Маламуд. Прекрасный режиссёрский тандем, который существует и поныне.
— Какая из первых ролей вам особенно запомнилась?
— Это были «Плутни Скапена» Мольера. И тогда, помнится, я принес свою первую жертву Мельпомене. Мне нужно было под ноль состричь мои шикарные кудри, чтобы на долю секунды явиться перед зрителем в таком виде. Тогда не было еще никаких накладок, и эффект, скажу я вам, был сумасшедший.
Пять лет Александр играл в театре. «Бегущая по волнам»- взлет карьеры. А потом по семейным обстоятельствам переезжает в Москву. Но Москва оказалась городом не для него. И в 2011 году он снова едет в Петрозаводск, где его ждут друзья по театру. Но теперь это уже другой театр с новым статусом — негосударственный Ad Liberum.
— Не устаю повторять, что я люблю Петрозаводск. Это мой дом. Я знаю этот город, может, как никто другой, потому что в каких только уголках его я не жил, снимая квартиру то тут, то там. В Петрозаводске я не жил, пожалуй, только в Пятом поселке. Я рекордсмен по переездам: за 15 лет сменил более 20 адресов. С каждым у меня связаны самые теплые воспоминания. Когда ты ловишь себя на мысли, что на этом месте когда-то стоял ветхий домишко, а теперь многоэтажка, ты понимаешь, что уже полноценный старожил. Я обожаю Курган, Лососинку, Чертов Стул, куда я иногда прихожу с тетрадкой и тогда рождаются стихи. Люблю эту природу!
— Ваша популярность набирает силу. У вас чудесные яркие роли. Лично я под впечатлением от вас в спектакле по Гоголю «Женитьба». Вы заняты в театре, филармонии, концертах…
— Моя основная деятельность, конечно, в театре. Реализация моих планов, чаяний происходит в театре, благодаря главному режиссеру Снежане Савельевой. Она когда-то поверила в меня, направила, вылепила, счистила шелуху — штампы, которые налипли со временем. Для меня театр — всё! Здесь я занимаюсь любимым делом, имею возможность воплотить свои фантазии в жизнь, поделиться этим со зрителем и мне за это еще немного платят. В этом плане я счастливый человек: имею возможность по ночам писать сценарии, стихи, ведь утром мне не надо вставать к семи часам и идти на производство.
Три года назад в моей жизни появился Михаил Тоцкий, уникальный человек, музыкант, дирижер. И конечно, потрясающий оркестр русских народных инструментов Карельской филармонии «Онего». С ними пришли новые проекты: «Приключения Незнайки», «Золотой петушок», «Василий Теркин», «Скрипач на крыше», «Зима в Простоквашино», «Снегурочка», «12 стульев» … Фантастический калейдоскоп звучащего слова и музыки.
Михаил вдохновил меня спеть и сыграть на сцене Карельской филармонии то, о чем я мечтал всю мою жизнь. Это ни с чем несравнимое чувство, когда ты читаешь бессмертные строки в соавторстве с целым оркестром! Чувствуешь их поддержку, любовь, желание помочь всегда и во всём.
— Как произошла ваше творческая встреча с Тоцким?
— Всё случай! И опять не без помощи Александра Сергеевича Пушкина. Готовился «Евгений Онегин», но неожиданно у запланированных исполнителей изменились планы, и они были вынуждены покинуть проект почти перед самой премьерой. Валентина Каменская, солистка филармонии и мой давний друг, предложила Мише Тоцкому, автору проекта, попробовать меня. Познакомились. Я пригласил в качестве партнерши замечательную актрису нашего театра Наталию Антипину. У нее необыкновенный вкус, она как никто чувствует музыку стиха. Она мой самый любимый партнер в чтении. Мы нашли общий язык и исполнили с оркестром «Онего» отрывки из «Евгения Онегина».
Многое интересное, что происходит в негосударственном театре Ad Liberum cлучается, несомненно, благодаря участию Александра Картушина, ведь он заведующий литературной частью театра. Сейчас работает над инсценировкой «Маленького принца», в планах театра постановка этого спектакля. В репертуаре есть детский спектакль «Волшебное дерево» по пьесе Александра Картушина. Сочинить стихотворение, песню для спектакля — это все негласная обязанность завлита. Вся жизнь в театре и ради него.
— Александр, вы сделали такой стремительный рывок с самого Юга на самый Север. Не жалеете о таких кардинальных переменах?
— Скажу, перефразируя Александра Сергеевича Пушкина: «Не вреден Север для меня…»
Фото из личного архива Александра Картушина, театра Ad Liberum
