Сегодня весь мир отмечает 200-летие великого русского писателя Федора Михайловича Достоевского. Накануне юбилейных дней мне удалось встретиться и побеседовать с артистом, режиссером, сценаристом, писателем Амвросием Светлогорским (сценический псевдоним), который в телесериале «Дневник Достоевского» воплощает на экране образ классика. Внешне он весьма схож с Федором Михайловичем, и я даже немного робею, будто рядом со мной тот, кого называют сердцеведом и знатоком души человеческой.
– В 2019 году продюсер Владимир Грамматиков и режиссер Валерий Ткачев начали снимать новый телесериал «Дневник Достоевского». В этом году, к 200-летию писателя, вы завершили съемки последней 12-й серии. В чем, на ваш взгляд, уникальность этого проекта?
– Прежде режиссеров занимала экранизация романов Достоевского – его великое пятикнижье, а теперь впервые создан телесериал по «Дневникам писателя», которые, по мнению специалистов, не имеют аналогов в русской и мировой литературе. Это шедевр! В ежемесячном журнале философско-литературной публицистики Достоевский писал о злободневных проблемах общества. Представьте себе, что тираж «Дневников» доходил до 8 тысяч. По тем временам колоссальная цифра! Именно благодаря «Дневнику» о Достоевском узнала и заговорила вся Россия.
Для нашего сериала взяты такие сюжеты и темы — а всё объять невозможно, — которые представляют подлинный интерес и в наше время, спустя 150 лет. Потому этот проект уникален, хотя, по правде говоря, мы первые обратили свой взор на «Дневники» с точки зрения кинематографа.
– Я посмотрела несколько серий. Они меня впечатлили и тем, как сняты, и тематикой. В сериале присутствует и так называемая фокус-группа, в основном молодежь, которая высказывается в конце каждого сюжета…
– Да, например, одна из тем «Дневника» — обособление, серия так и называется — «Обособление. О молодежи». Тема сейчас, в условиях пандемии, как никогда, актуальна. В конце сюжета молодые люди высказываются, что они думают по этому поводу. Но вообще-то у нас есть идея в конечном счете сделать прокатную версию сериала, где останутся только сюжеты с Достоевским в кадре, хотя фокус-группа интересна с точки зрения раскрытия современного молодого человека – его мысли, стремления, идеалы. Но для прокатной версии фильма, думаю, фокус-группа будет утяжелять действие и отвлекать от главной темы.
– На каком канале можно увидеть сериал? Кто финансирует проект?
– Первый показ всех серий можно будет увидеть в декабре на телеканале ОТР — Общественное телевидение России. Финансирует сериал федеральное агентство по печати и массовым коммуникациям.
– Где вы снимали?
– Снимали сериал в новом, оснащенном самой современной техникой павильоне ВГИКа. Сами понимаете, съемки в той же Старой Руссе, где стоит дом Достоевского и где он писал для «Дневника писателя», обошлись бы в несколько раз дороже.
– Когда вы прикоснулись к творчеству Достоевского. И откуда у вас такое имя — Амвросий Светлогорский?
– Я перечитал всего Достоевского в 16 лет, на первом курсе университета. Учился на физмате, а потом ушел на актерско-режиссерские курсы. Иногда я сталкиваюсь с тем, что люди вообще не читали Достоевского. Иные не хотят читать потому, что боятся встретиться с темными сторонами своей души, ведь Достоевский заставляет заглянуть в свою душу, препарировать самого себя – это больно, но необходимо для каждого. Я, если открываю томик Достоевского, как правило, не могу закрыть его, не дочитав до конца – а в конце-то самый свет и есть. Вообще все без исключения произведения Достоевского просветляют и преображают душу. Поэтому его необходимо читать каждому, заставлять себя сесть за томик его романа, все равно какого. Главное — втянуться в чтение, и тебе откроется удивительный мир добра и света, и ты найдешь дорогу, по которой может и пойдешь по жизни. Одно из любимых слов Достоевского – труженик. Он любил так называть тех, кого любил и кто действительно не праздно проводил время, а трудился ежедневно и ежечасно.
По поводу псевдонима. Я родился 23 октября — это день памяти почитаемого мною, да и всеми русскими, преподобного Амвросия Оптинского, поэтому и взял себе это имя, а родился я в Светлогорске, отсюда фамилия. Кстати, посещение Оптиной пустыни и старца Амвросия Оптинского стало для Достоевского весьма значимым для его творчества, в частности, для одного из самых известных его романов «Братья Карамазовы».
– Как получилось, что вы пришли к роли Достоевского?
– Когда Ролан Антонович Быков позвал меня на свои лекции на Высшие режиссерские курсы, мы очень сдружились. У нас с Быковым, которого считаю своим учителем, был большой, даже гигантский кинопроект: Мы хотели создать фильм «Легенда о Сампо» по карело-финскому эпосу «Калевала», но, к сожалению, из-за смерти Ролана не успели, а мой сценарий, который успел одобрить Ролан Антонович, так и лежит, ждет, как я надеюсь, своего счастливого часа.
Быков познакомил меня с Владимиром Александровичем Грамматиковым, который впоследствии и предложил режиссеру Ткачеву взять меня на роль Федора Михайловича. Я на самом деле должен был в те дни лететь в Марсель, на репетиции спектакля по Достоевскому во французском театре. Я отложил поездку на три месяца – за это время мы сняли первые четыре серии фильма. Я не мог поступить по-другому — это же роль самого Достоевского! Кстати, один из моих родственников, художественный руководитель театра «Странник» в Санкт-Петербурге, сказал мне, посмотрев первые серии: «Теперь тебе можно и умирать, такая роль дается раз в жизни!»
– Мне удалось посмотреть только четыре серии из 12-ти. Осталась под большим впечатлением и от вашей игры, и от того, как эта докудрама создана. Меня поразило, как вы говорите, ваше проникновение в сложный текст Достоевского — никакой фальши. Вы его наизусть учили?
– Мне говорят: «Вы там говорите совсем не так, как в жизни, не своим голосом, вас что кто-то озвучивал?». А я отвечаю: «Это же не я, это Федор Михайлович во мне говорит своим голосом!». И я не шучу, действительно мой голос меняется, как только вхожу на съемочную площадку и звучит команда «мотор!». По правде говоря, у меня голова «пухла» от текста. Режиссер Валерий Ткачев был категорически против телетекста: глаза при этом всегда бегают из стороны в сторону и актер уже волей-неволей, но выпадает из образа. Мы телетекст ни разу не включали, хотя продюсеры заплатили за него приличную сумму. Всё наизусть! Раньше, если вы знаете, были другие условия съемки: полторы минуты в день. Мы же сутками снимали. При этом у Ткачева идеальный режиссерский слух, а это, уж поверьте мне, большая редкость и большой дар. Он сразу фальшь слышит.
– Понимаю: этот текст нужно было не просто прочитать — осмыслить, прочувствовать, прожить. Как отразилась на вас роль Достоевского?
– Если нет никакого опыта, то к такой роли и приступать не стоит. Можно один раз прыгнуть и разбиться, если летать не умеешь. Очевидно, я находился на таком этапе, когда стоило попробовать.
Нужно любить Достоевского. А что такое любить? Это не головой принять, а почувствовать сердцем! Кстати, про Достоевского часто говорят: «Ну, какой он был сердцевед, ведь он так в людях обманывался!» А я вам скажу, что не обманывался, он принимал человека таким, какой он есть, видел его пороки, но всегда давал ему шанс, ведь это тоже человек, тоже брат его во Христе! Он смотрел на человека сверху, то есть с небес, без высокомерия, а с истинной любовью. Ведь каждый раз, когда он падал в приступе эпилепсии, в долгие мучительные минуты очередного припадка видел и переживал рай. Он не знал, вернется ли назад на землю в привычную жизнь. Возвращаясь, он ни минуты не хотел тратить напрасно. И для меня эта роль значима – я даже внутренне изменился, стал более сдержан, спокоен и неутомим – очень многое хочу снять, написать, сыграть и поставить в театре, а не только в кино. Так что роль судьбоносная, ведь ничего не бывает случайного – это знают все истинно верующие.
Достоевский был человеком на грани, постоянно пребывал между жизнью и смертью, между обыденным и вечным, в состоянии любви всех и вся, той любви, к которой и нам надо стремиться. Именно эту грань я испытывал на съемочной площадке, когда воплощал образ великого Достоевского – будто проживал его жизнь. Мысленно всегда держал перед собой образ Христа. Мне кажется, я понял, как нам всем надо смотреть друг на друга, на человека вообще, как делал это Федор Михайлович, — сверху с небес, прощая, благословляя и не обижаясь.
– То, что было такое явление, как Достоевский, повлияло ли на социум, как вы думаете?
– Конечно, и бесспорно то, что Достоевский своим творчеством влиял и продолжает благотворно — именно благотворно — влиять на человеческие души. Если бы его не было, на земле давно был бы ад! Это была мощная сдерживающая сила! Чего стоят его «Бесы» в борьбе с нигилизмом! Возьмите хотя бы такой факт: сколько было покушений на Александра II при жизни Достоевского! И все эти покушения были неудавшимися, но только Достоевский умирает, и через месяц император погибает от рук заговорщиков. Ушла сдерживающая зло сила и вот результат – убийство русского царя!
Многие в обществе в последние годы жизни относились к Достоевскому не столько как к романисту, сколько как к учителю именно благодаря его «Дневникам». Ведь в те годы еще не было ни радио, ни телевидения, ни интернета. Где люди черпали информацию? В книгах, при встречах, на литературных вечерах. В воспоминаниях современники часто пишут, что после встреч с Достоевским они не могли уснуть несколько ночей, так их души пробуждались на зов великого писателя, который всего лишь обрисовывал им, по их же просьбе, картину будущего, исходя из того, что они совершают теперь.
Ах, как нам не хватает такого мыслителя и художника сейчас! Не хватает того, к кому бы прислушались. А Достоевский уж точно нашел бы действенные слова, уж его бы послушались и услышали, как случилось после его знаменитой Пушкинской речи в 1880 году.
– Знаю, что вы написали роман, посвященный Достоевскому. Я успела прочитать только начало: действие начинается в холодное морозное утро в Петропавловской крепости, где он томится по делу петрашевцев…
– Мой роман называется «Кающийся гений. Достоевский. Кротость». Второй том пока не дописан, съемки, которые обычно длятся по 12 часов в день, отнимали всё время. Игра же требует внутреннего сосредоточения и концентрации. Во время съемок я даже не обедаю, потому что взгляд становится сытым, и Достоевский сразу как-то «уходит». Мне особенно приятно, когда многие из серьезных специалистов по Достоевскому, такие как Владимир Николаевич Захаров, Борис Николаевич Тихомиров, Павел Евгеньевич Фокин, принимают созданный мною образ. Причем они, по понятным для меня причинам, всю свою жизнь изучая творчество и жизнь писателя, ревностно относятся к созданию образа Достоевского.
– По правде говоря, я много лет веду дневник, не часто и все же… Как вы считаете, время дневников прошло?
– Нет, почему же! Когда я встречаюсь со школьниками или студентами, всегда убеждаю их вести дневники. Перечтете через 15-20 лет, говорю, и многое поймете и о себе, и о времени. Дневник помогает взрастить внутреннее достоинство человека, осознать свои поступки и вершить суд своей совести.
– Как относился к Достоевскому и вашей игре в сериале ваш духовник, недавно почивший архимандрит Мефодий из Валаамского монастыря?
– Он ждал выхода каждой серии. Огорчался, когда кто-то из богатых мира сего пообещает на кино денег и не даст. Не обвинял их, говорил: «Их надо спасать!». Отец Мефодий обожал «Пророка» Пушкина – это одно из любимейших сочинений Пушкина и у Достоевского. Батюшка Мефодий, когда я приезжал к нему на остров Валаам, всегда просил меня почитать «Пророка». Недавно один из моих друзей вдруг сказал: «А как жаль, что Пушкин не читал Достоевского! Интересно было бы узнать его мнение…» Оригинальная мысль, не правда ли? Парадоксальная до глупости, но заставляет задуматься…
Вы знаете, что мы с вами говорим на языке Пушкина? Достоевский в июне 1880 года на заседании Общества любителей российской словесности сказал свою знаменитую речь, благодаря которой установился принципиально новый взгляд на его творчество и саму личность поэта.
«»Пушкин есть явление чрезвычайное и, может быть, единственное явление русского духа», — сказал Гоголь. Прибавлю от себя: и пророческое, — Амвросий Светлогорский начинает приглушенным голосом читать известные каждому слова из речи Достоевского. — И никогда ещё ни один русский писатель, ни прежде, ни после его, не соединялся так задушевно и родственно с народом своим, как Пушкин…»
В какой-то момент, на мгновение, я забыла, что передо мной сидит артист Амвросий Светлогорский, очень похожий на писателя Достоевского. Мне даже показалось, что это сам Федор Михайлович пьет чай с лимоном со мной за одним столом и неспешно беседует, проникая в самую душу своим взглядом…
