Недавно вологодский журналист Марина Чернова спросила меня про семинар молодых авторов на Беловских чтениях: «А что-то неожиданное есть? Мистика, триллер? Почему всегда про природу и тяжелый крестьянский труд?»
Она имела в виду семинар для начинающих поэтов и прозаиков, который состоится 22-23 октября в Вологде в рамках Беловских чтений. Я вхожу в число экспертов этого семинара, а возглавляет жюри вологодский прозаик Дмитрий Ермаков. Обсуждать мы будем тексты участников со всей России в двух возрастных категориях 14-18 лет и 18-35 лет.
Наверное, многим кажется, что раз чтения проводятся в честь классика деревенской прозы Василия Ивановича Белова, значит, молодые писатели обязательно пришлют нам, экспертам, произведения «про природу и тяжелый крестьянский труд». И вдруг после вопроса Марины Черновой я поняла, что все теперь с точностью наоборот: это абсурда, мистики и триллеров дополна, а вот «про природу и тяжелый крестьянский труд» как раз почти не пишут.
О чем же еще не пишут молодые авторы? Делюсь моими наблюдениями по опыту участия в семинарах и конкурсах, начиная с 2009 по 2018 год. Подчеркиваю – наблюдения сугубо личные, почерпнутые только на тех мероприятиях, где бывала я сама. Может, где-то иначе, но я говорю о себе. И в каждом примере я приведу исключения, которые, как известно, подтверждают общие правила.
Не пишут о природе. Даже самые коротенькие пейзажные зарисовки в текстах молодых прозаиков встречаются крайне редко. Природа представлена максимум котом, собакой, хомячком, рыбками, то есть животными, живущим в городской квартире. Кстати, это не только мое наблюдение, но и многих филологов, и касаются они не только начинающих авторов. Например, исследователь Владимир Шапошников, профессор, доктор филологических наук, проштудировал тексты ведущих авторов России, тех, чьи издания есть в каждом книжном магазине страны, и сделал вывод: «Современная литература есть литература городского аспекта и пафоса». (Шапошников В. «Тенденции современной литературы в языковом аспекте»)
Я понимаю, почему так. Чтобы всерьез писать о природе, мало время от времени бывать на даче, и мало потискать кота или покормить рыбок в аквариуме по вечерам. Чтобы писать о природе, надо, как Пришвин, Бианки и другие классики, буквально жить ею. А еще нужно быть по натуре своей наблюдателем, естествоиспытателем даже, если хотите. Ну и философом. Где тема природы, там всегда незаметно на первый взгляд притулилась и философия. За девять лет единственного начинающего прозаика, пишущего именно о природе, повстречала этим летом в Ярославле на Всероссийском совещании молодых авторов (4-7 июля 2018 года).
Это 17-летний Юрий Сычев из Новгородской области, представивший рассказы «Эльбрус и человек», «Лесной дух». Процитирую его описание не кота, не собачки, не хомячка, а лося из текста «Лесной дух»:
«Летнее утро было в самом разгаре, когда уже пожилой лось с огромными ветвистыми рогами, гордостью лесного духа, вышел на опушку. Словно рог изобилия важно сидят они на голове могучего зверя. В этих рогах было килограммов тридцать пять весу! Не раз чудесные и смертоносные сохи спасали его от напасти. Лось прислушивался. Чуткие уши с потрёпанными кончиками плавно стригли воздух. Гордо стоял зверь и глядел на окружающий себя мир. Где-то над ним весело щебетали птицы, встречая утро и солнце. В траве суетились мелкие насекомые, иногда тихонько потрескивая между собой и, казалось бы, боязливо глядя на тот гвалт, что медленно нарастал наверху. Тяжелый и мясистый глухарь с шумом уселся на самое высокое дерево чуть поодаль лося. Посмотрев на зверя, птица принялась деловито вычёсывать себе пёрышки. Лось, глядя на птицу, понял, что неприятностей на этой опушке нет. Уж если глухарь выбрал себе это место для такого мирного занятия, то тут точно безопасно».
Не пишут научную фантастику. Фэнтези, мистику, слэши, киберпанк, хоррор — что угодно из этого списка мне встречалось, а вот научной фантастики не было ни разу. Недавно беседовали с Ларисой Козловой, библиотекарем абонемента Вологодской областной универсальной научной библиотеки имени Бабушкина, она говорит, что спрос на научную фантастику по-прежнему огромный, но из современных прозаиков предложить-то особо и нечего.
С великим трудом мне все же удалось найти исключение из правил. Это прозаик Елена Аникина из Вологды, представившая свои тексты на Литературную премию «В начале было слово» (организатор – депутат Госдумы Евгений Шулепов, ноябрь 2017 года).
Ее рассказ «Симон» — это как раз научная фантастика. В центре повествования — отношения человека, командира космического корабля, и искусственного интеллекта, который этим кораблем управляет. Речь идет о тех временах, когда искусственный интеллект достигнет уровня человеческой личности, способной на подвиг. Почему же так мало авторов пишут научную фантастику? Дадим слово самой Елене Аникиной: «Думаю, потому что научную фантастику на самом деле очень трудно писать. Нужно обоснование, матчасть. Просто так из головы, не зная материала, нельзя писать ни о космосе, ни о темпоральных эффектах, ни об искусственном интеллекте, ни о генной инженерии, ни о другой области науки. Фантастика потому и называется научной. Не зная фактов, все попытки написать фантастику скатятся в банальное фэнтези».
Не пишут о героях в прямом смысле этого слова, то есть о людях, совершивших подвиг. Не важно какой: на войне, в повседневности, в труде…. Героев нет никаких. Есть одни лишь обыватели, занятые своими внутренними экзистенциальными проблемами.
Исключение встретила в Москве на II Форуме молодых русских и китайских авторов (апрель 2018 года) — прозаик Константин Полупанов из Ростовской области. Вот он пишет о героизме на войне, в том числе на Великой Отечественной. Константин – автор документальной повести «Бессмертники». Отзыв о ней дает детская поэтесса Ирина Иванникова (Рязань): «Книга, которая не отпускала меня два вечера. Документальная повесть, основанная на воспоминаниях ребёнка войны. Да, многое сказано-пересказано о Великой Отечественной войне, но каждая новая хорошая книга на эту тему расширяет и углубляет уже устоявшуюся, казалось бы, картину. Пускает рябь по воде, волнует, холодит сердце…»
Не пишут трогательные и сентиментальные стихи. Есть стихи с закрученным синтаксисом, есть стихи с яркими образами, есть стихи с неожиданными рифмами, но нет стихов, которые брали бы за душу. Разум пощекотать, в теории стиха поупражняться, эпатировать — это всегда-пожалуйста! (Хотя я не знаю, что сейчас надо написать, чтоб эпатировать). А вот чтоб читатель мог банально расплакаться над стихом — нет, этого у молодых поэтов не встречала давно. И что интересно, старшие коллеги совершенно не ценят таких качеств в поэзии молодежи.
Как исключение — поэт Марина Кулинич (Тверь). С ее трогательным и крайне простым по исполнению стихотворением «Женское ремесло» я поставила любопытный эксперимент: опубликовала его на своих страничках в соцсетях и представила, какие «ругательные» отзывы последуют со стороны «старших товарищей». «Наверняка упрекнут в банальности, напишут, что творить трогательные стихи легко и просто. «Пиши себе, как по трафарету, одно за другим, знай себе, наяривай». Вот как ей скажут», — предположила я. И не ошиблась – именно так и даже примерно в таких выражения прокомментировали «Женское ремесло» некоторые известные поэты из числа моих друзей.
А я посчитала, сколько стихов я читаю за год. Неимоверное количество – тысячи! Одна книга дагестанского поэта Арбена Кардашева, которую я рецензирую сейчас, это сотни стихотворений. А сколько из них меня тронули, задели за сердце? По настоящему только три — «Когда меня закрыли в бездне» Сергея Золотарева, «Время пахнет снегом или кровью» Магомеда Ахмедова, «Женское ремесло» Марины Кулинич. Выходит, писать трогательно – это очень сложно, и этот дар, и одновременно это ремесло, очевидно, даются далеко не всем авторам, и «трафареты» тут не помогут.
Не пишут сентиментальную прозу. И прозаики, и поэты словно боятся, что их заподозрят в умении испытывать чувства — обычные человеческие чувства. Исключение встретилось мне лишь на фестивале «Плюсовая поэзия» 2015 года, когда семинар мы вели с Светланой Владимировной Василенко, первым секретарем правления Союза российских писателей.
Там были произведения писательницы Марии Хаустовой (город Кириллов Вологодской области) про детдомовцев. Позже у Марии в издательстве «АСТ» вышла книга «Мамочка из 21-го бокса». Это настоящая сентиментальная проза о тяжкой ноше материнства, о больных детях. «Мамочка из 21-бокса» нашла отклик в сердцах читательниц. «Когда книга вышла, пошли письма, пишут отовсюду. Отозвалась женщина, которая отдыхала в Доминикане, на пляже заметила мою книгу — и не могла оторваться. Пишут те, у кого были похожие истории. Одна рассказывала, что в ее жизни все закончилось плохо, и ей было приятно почитать про то, как другие люди справились с ситуацией», — рассказывает Мария Хаустова в интервью изданию 35media.ru (материал «Мамочка из Кириллова растрогала Россию»).
Об авторе публикации. Наталья Мелёхина – прозаик, критик. Живет в Вологде.
Автор книг «По заявкам сельчан», «Дорогие вещи», «Александр Панкратов», «Железные люди».
Лауреат Международного Волошинского конкурса 2013 и 2014 годов.
Произведения Натальи Мелёхиной переведены на арабский и китайский языки.
