14 октября писателю Владиславу Крапивину исполняется 80 лет. Но согласно жизненному правилу ему «всегда будет двенадцать лет».
Надо же было такому случиться, что судьба забросит меня на Урал, да еще в город, где жил любимый детский писатель Владислав Петрович Крапивин… Четыре года учебы в Свердловском военном училище пролетели незаметно. Молодость с легкостью преодолевала военную науку, позволяя себе редкие посещения пельменных и кинотеатров во время долгожданных увольнений в город машиностроителей. И я так и не смог встретиться с автором «Всадника со станции Роса» и «Бегства рогатых викингов», Командором свердловского детского отряда «Каравелла»… Но уже сотрудником пожарной охраны, в 1991 году, я приехал навестить город студенческой юности и таки постучался в двери квартиры, где звенел и кружился на сказочном глобусе мир крапивинских героев.
Глобус был настоящим. Пестреющие на нем страны и океаны приоткрывали сюжеты будущих повестей из цикла «В глубине Великого Кристалла» и понятие Дороги, связующего многие авторские произведения в жанре фэнтези. Вернее, крапивинской фэнтези – переплетение мечты и реальности, где проявляется сказочная сила и несгибаемость простой ребячьей дружбы.
Стены рабочего кабинета украшали величественные картины с видами Севастопольской бухты и бушующего Черного моря кисти Евгения Пинаева, друга писателя. И тут же в одной большой раме были собраны черно-белые фотографии – волнующие мгновения детства. На книжных полках разместились диковинные сувениры и настоящие музейные экспонаты, говорящие о морской, мушкетерской, пионерской романтике хозяина кабинета. Пионерской – в первоначальном смысле слова: быть первым, быть первооткрывателем. И книги на полках – одни из первых, неповторимых: «Дети капитана Гранта» Жюль Верна, «Пионеры» Купера, «Остров сокровищ» Стивенсона, «Мальчик со шпагой» Крапивина.
Открыта книга первая…
Фрамугою сквозной
Раздута штора белая –
Как парус над волной!
За Диком Сэндом следую –
Всю братию свистать! –
Страницы драгоценные
Хочу перелистать.
Наивная романтика –
Бездонная казна!
Здесь Тихий и Атлантика,
Полет и глубина.
Здесь под рукою зыблется
Живое серебро:
Жюль Верн, Крапивин, Стивенсон –
Отвага и Добро.
Написанное вскоре после приезда из Свердловска стихотворение возвращает меня вновь и вновь в кабинет уральского писателя. Страницы любимых книг, кадры из просмотренных в детстве фильмов и телеспектаклей «Валькины паруса», «Оруженосец Кашка», «Та сторона, где ветер», «Мальчик со шпагой», «Колыбельная для брата» влекут меня, теперь уже взрослого человека, самым необыкновенным образом в неизведанные уголки крапивинской державы…
О многом проговорили мы три незабываемых вечера. Владислав Петрович хорошо отозвался о моих первых стихотворных опытах, которые в 92-м году я еще никому не показывал. «Это здорово – говорить о стихах и литературе, – делился со мной Владислав Крапивин, – а не пресекать выходки сумасшедших, которые врываются в мою квартиру с требованием телепортировать их на Альфа-Центавру»…
Герои одного фантастического цикла Крапивина – мальчики-пограничники – наделены способностью прорываться сквозь звездные пространства в иные миры и времена. В романах и повестях Владислава Петровича из «кристаллического» цикла «Голубятня на желтой поляне», «Серебристое дерево с поющим котом», «Сказки о рыбаках и рыбках», «Белый шарик матроса Вильсона» – отважные мальчишки, спешащие на помощь сверстникам-землянам, могли возникнуть из капельки, солнечного луча, грани кристалла. Как когда-то спустился на Землю Маленький принц из сказки-притчи Сент-Экзюпери. И как в притче Экзюпери после прочтения книги с ними не хотелось расставаться.
Владислав Крапивин своими героическими историями, мальчишеской влюбленностью в дружбу и справедливость оттягивает наше расставание с детской мечтой. Совсем неплохо иметь в своем вооружении мальчишескую душу, как спортивную шпагу или космический лучемет, чтобы дать отпор безапелляционной позиции взрослых, пытающихся найти в крапивинской привязанности к миру «Тимура и его команды» и «Честного слова» тайный изъян и обвинить автора в неоплатонизме.
Им никогда не понять и не представить планету Маленького принца в безвоздушном пространстве рационализма и безусловных доказательств, не допустить возможность, что именно этому маленькому астероиду в 2016 году Международным астрономическим союзом было дано имя Владислава Крапивина. Ну что ж: «У каждого человека свои звезды»…
После нашей встречи, по прибытии в Петрозаводск, я отправил Владиславу Петровичу письмо. Так завязалась короткая переписка. Очень короткая. Письмо в год, а то и в два. Известный детский писатель сразу предупредил о своей занятости и извинился, на случай, если письмо останется без ответа. И все же я, вне условленного графика, воспользовавшись юбилеем писателя, отправил ему поздравительную телеграмму в стихах на красочном бланке с изображением парусной шхуны:
Вот Владиславу – шестьдесят…
Но звонко поле славы!
И я хочу солдатом стать
Крапивинской державы!
Однажды в письме я описал свои детские воспоминания о пребывании в пионерском лагере «Кивач», санаторного типа, в поселке Кончезеро, что располагался на берегу живописного карельского озера Пертозеро. Там я, счастливый четвероклассник, лечил свои бронхи и учился всю четвертую четверть. В лагере не было школьной заорганизованности, линеек и сборов. Не было хулиганов и великовозрастных умников, которых я невольно сторонился в городской школе. Все решали сами четвероклассники – старшие в смене. В «Киваче» я впервые узнал, что такое дружба и взаимопонимание, когда все заодно, когда учеба и дежурство по корпусу или в столовой доставляют радость. А большая библиотека? А кружок барабанщиков? Я с гордостью поведал Владиславу Петровичу об этом чудесном месте. Вот, мол, есть в Кончезеро такой сосновый везучий «островок»! Не оставляют, зовут через года слова отрядной песни:
День отшумел и, ночью объятый,
Лагерь зовет уснуть.
Доброй вам ночи, друзья-кивачата,
Завтра нам снова в путь!
Только вот путь затерялся в 90-х годах прошлого столетия, в далекой Советской стране… Закрывались или меняли назначение ведомственные детские лагеря. Где возникали дорогие пансионаты, где клиники для лечения наркомании. А то и просто дорога утыкалась в забор частных владений. Под Петрозаводском еле сводят концы с концами три детских оздоровительных лагеря. В Приладожье – в живописной русской Швейцарии – из семи лагерей остался один. Каким-то образом и детский санаторий отошел в «умелые» руки. Вот и в «Киваче» толстосумы, изрядно пользуя марциальную воду и целебные габозерские грязи, ограничивают себя в еде, избавляясь от лишних килограммов. Об этом я рассказал Крапивину совсем недавно…
Не в новость Владиславу Петровичу сия картина. Имея обширную переписку, общаясь с читателями, он знает, с каким нахальством и вседозволенностью новоявленные бизнесмены и их верные держиморды отбирают у детей театры, кружки, Дома пионеров под офисы или казино. Золотая пыль наживы, как осколки Андерсеновского зеркала, разлетелась по свету. Люди не замечают разоренных деревень и городских трущоб, где не живут, а выживают дети, лишенные радости детства…
И вдруг без намека на постыдное украшательство и заискивающее сюсюканье, по мановению неутомимого пера Командора, прочитанные страницы наполняют нашу постсоветскую действительность чувством светлой надежды. Путешествия во времени и пространстве, романтика Дороги – эти новые образы крапивинской прозы – расширяют границы повествования, наделяя детей необыкновенными способностями. Поднимаются нравственные проблемы современного общества, где детство остается один на один с рациональным жестоким миром взрослых, забывших, что они когда-то были детьми. И встают на заставах мальчики-пограничники. И не думают сдаваться храбрые барабанщики. На помощь маленькому человеку приходит такой же маленький человек. Разящий бластер или ручка взрывного механизма приводятся в действие, чтобы доказать чудовищам в человечьем обличии существование иной грозной силы.
Но можно ли победить зло?.. Об этом и размышляет Владислав Крапивин в своей повести «Дагги-Тиц», опубликованной в журнале «Север» №1-2 за 2008 год. Это значимая для журнала публикация состоялась после моей беседы с редактором Еленой Пиетеляйнен о творчестве Крапивина и ее звонка писателю. Основная мысль произведения вложена в уста мальчика Инки, узнавшего о покушении на местного мафиози, которое совершил погибший на месте тринадцатилетний подросток:
«На фоне постоянных взрывов, пожаров, крушений и стихийных бедствий, что такое гибель одного мальчишки? Да и пострадавший депутат, и бизнесмен Молочный мало кого волновал. Их, депутатов этих, директоров банков, предпринимателей и политиков, стреляют, взрывают и сажают чуть ли не каждый день. Люди этого сорта делят между собой имущество, деньги и власть, а на фиг все это им, когда снаряд старой гаубицы превращает их в клочки?.. А тонкий месяц и оранжевый закат над Лисьей горой светят по-прежнему, потому что их нельзя поделить, продать, превратить в недвижимость…».
«Дагги-Тиц» – увлекательное произведение: стоит прочесть несколько фраз – и уже невозможно оторваться. Несмотря на то, что фон происходящих с героем, четвероклассником Иннокентием (он же Инки, он же Смог), событий довольно мрачен: ему сопутствуют одиночество, непонимание, несправедливость, сложная современная социальная среда – в повести много света и воздуха, и в конечном итоге в бесчувственном беспросветном мире власть предержащих, благодаря благородству и самопожертвованию честных и сильных людей торжествуют справедливость и любовь.
Перечисление сюжетов и изданий книг Крапивина, начиная с самой первой «Рейс «Ориона», вышедшей в Свердловске в 1962 году, займет десяток страниц. Я сам лично в 1992 году, по просьбе Владислава Петровича, отнес рукопись его повести «Дырчатая луна» в Ленинградский журнал «Костер».
Обостренное чувство справедливости, обретенная в борьбе дружба становятся выше подростковой самости, они наполняют маленькие сердца гордостью за выбранную Дорогу. Боятся сильные мира сего этого отважного света, свободных мыслей, незамутненной души. Во глубине Великого Кристалла жизни и творчества Владислава Петровича произрастает вера в Добро и Справедливость нового поколения барабанщиков и горнистов, в мужание характеров нынешних мальчишек и девчонок. Не быть «слякотью», а, проходя через все сложные жизненные ситуации, оставаться человеком. Об этом говорят книги Владислава Петровича и множество историй из отроческих времен вчерашних школьников и дворовых заводил…
Подхваченные единым временным порывом и петрозаводские дворы ничем не отличались от тюменских или свердловских. Мы смотрели те же самые фильмы, мастерили пулечные пистолеты, катались на подшипниковых тачках. В городской Березовой роще и парке около бывшего Краеведческого музея бились на вицах, как на пиратских или буденновских саблях. Колючие кусты – вотчина братца Кролика – были и для нас родным домом. Воображаемые зеленые крепости таили в себе немало опасностей, шипов, переплетений диковинных арок и тайных проходов, через которые рвались враги…
Во многом мы подражали взрослым, следуя сюжетам прочтенных книг и увиденных кинокартин, и, несомненно, были героями уникальной крапивинской прозы, где сражаются и побеждают мальчишки 50-х, 60-х, 70-х, 80-х и прочих десятилетий Детства, объединенных «вертикальным временем» Великого Кристалла.
Все мы родом из детства. Только некоторые взрослые люди об этом забывают и совершают много непоправимых ошибок, будучи важным чиновником или просто ко всему безучастным гражданином – винтиком в сложном государственном механизме. Чтобы оглянуться назад, остановить тщету зашоренных суетных дней, достаточно найти минутку для встречи со старыми знакомыми: Сергеем Каховским или Севой Глущенко, совершить путешествие на «Баркентине с именем Звезды» или «Ковре-самолете». А может даже прорвать кольцо безукоризненной системы, уничтожающей «лишних» людей, как это сделал герой повести «Гуси-гуси, га-га-га», отдавший жизнь за свободу отправленных в «душегубку» детей… И я, кадровый военный, ныне сотрудник МЧС, подписываюсь под каждой строкой этой пронзительной повести, под дышащей отвагой и мужеством авторской мыслью: «Ничего не бойся, если у тебя за душой паруса…»
В 2007 году я еще раз посетил писателя, приехав на юбилей родного училища, переименованного в Екатеринбургское артиллерийское. Тогда я застал Владислава Петровича, сидящего на чемоданах. Из-за непонимания, недальновидности тогдашних городских властей почетный гражданин Екатеринбурга вынужден был переехать в Тюмень, город своего детства.
Мне было очень приятно снова увидеть Владислава Петровича, деятельного, непримиримого человека, который не стал унижаться до низкопоклонства и слезных прошений высокопоставленным чиновникам, ставящим вопрос расширения квартиры писателя в один ряд со строительством вольеры для слонов в Екатеринбургском зоопарке… Мы опять говорили о стихах и книгах, о литературной премии имени Владислава Крапивина, о моей пожарной стезе. Владислав Петрович частенько поднимал эту тему в своих письмах, памятуя о моей огненной профессии и книге «Космонавт. Рассказы пожарного», которая ему очень приглянулась. После, в телефонных разговоров, как об очередной удаче, говорил Крапивин и о моей книге стихов «Солнечные письма», и о полновесной прозе «Живая и разная»…
Спустя 26 лет после нашей первой встречи с Владиславом Петровичем, в 2017 году, я прибыл в город военной юности уже на 50-летие «Свердловского, родного…». К великому сожалению, от альма-матер тысяч выпускников-офицеров остались несколько бесхозных строений и глухой забор, за который нас так и не пустили. В 2011 году министр обороны России Сердюков за ненадобностью и ради высвобождения денежных средств закрыл не только наше военное заведение…
За торжественными построениями на площади Советской Армии в Екатеринбурге, хорошими и красивыми словами о военном училище, веселыми воспоминаниями, я с нетерпением ждал момента встречи с любимым писателем. В 2011 году почетный гражданин города Екатеринбурга вернулся из Тюмени в свой свердловский кабинет.
Владислав Петрович встретил меня, лежа в постели. Больные ноги не позволяют их сердобольному хозяину совершать добрые дела, как раньше, когда он еще выходил из подъезда своей многоэтажки. Да и дома дел невпроворот. Много хлопот, со слов писателя, доставляет чтение книг, отобранных и номинированных на получение Международной детской литературной премии Владислава Крапивина. И писательское перо не ржавеет! Светлые добрые книги Крапивин пишет, не вставая с дивана, по этой же причине ему трудно принимать гостей. Но Владислав Петрович, как всегда тепло и сердечно, отозвался о подаренной ему стихотворной подборке.
14 октября Владиславу Крапивину исполняется 80 лет. Смешно желать келейного покоя и смирения перед судьбой человеку, которому, согласно жизненному правилу, «всегда будет двенадцать лет»! Владислав Петрович и сейчас полон творческой неуспокоенности, замыслов новых удивительных произведений, которые могут сказать больше о современной жизни, чем сиюминутные блага и заверения правителей и нуворишей.
Детскость души и отважное сердце – непреходящие ценности человечества. Рухнут дворцы, рассыплются государства, канут в Лету глянцевые прожекты, служащие тем или иным политическим интересам. Но повести о детстве, искренняя готовность прийти на помощь маленькому человеку, вера в добро будут востребованы, пока рождаются дети, пока они восприимчивы к чужой боли и радости, пока они, вырываясь из сетевой паутины, выбирают дворовые баталии, «казаков-разбойников», чердачные тайны, идущую за горизонт Дорогу, путь к затерянному в Космосе астероиду по имени Крапивин.
На мгновение задержавшись в пути, хочу поделиться с читателем стихотворением из врученной Владиславу Петровичу поэтической подборки:
У СТАРОЙ ГОЛУБЯТНИ
Владиславу Крапивину
У старой голубятни,
в «купеческих» домах
копаются мальчишки
в чердачных закромах:
Хранитель книг старинных –
о странах и морях –
скрипел о бригантинах,
поющих якорях!
Навеяно мечтами?
Привиделось ли мне? –
За гранями Кристалла,
в туманной глубине:
матросы Командора,
отставив фонари,
берут в дорогу книги
о будущем Земли.
Об авторе публикации. Олег Эдуардович Мошников — автор четырех сборников стихов и трех книг прозы. Член Союза писателей России.
Родился 1 ноября 1964 года в Петрозаводске. В 1988 году окончил Свердловское высшее военное политическое танко-артиллерийское училище. Служил на различных офицерских должностях в Вооруженных силах СССР, а затем в Государственной противопожарной службе Карелии. В 1996 году окончил Ивановское пожарно-техническое училище. Подполковник внутренней службы в отставке. Продолжает трудиться в одной из пожарных организаций Карелии.
