«Стангрит-центр» – первый и единственный в Карелии центр музыкальной терапии.
Встреча, которую мы давненько планировали с Сергеем Яковлевичем Стангритом, известным в Карелии музыкантом и педагогом, несколько раз откладывалась: отчетные концерты во Дворце творчества, поездка в Петербург на научную конференцию, многодневный семинар-тренинг в Грузии. И вот уже август, до открытия «Стангрит-центра» осталось всего несколько дней. Разговор начался с неожиданной новости.
– 1 августа я простился с Дворцом творчества детей и юношества, которому отдал ровно 25 лет своей жизни, – сообщил Сергей Яковлевич. – Теперь буду работать в ПетрГУ. Ансамбль «Джинс-кантеле» станет творческим коллективом университета. Очень надеюсь на сотрудничество с профилакторием, где есть комната психологической разгрузки для преподавателей и студентов..
Во время занятия у Сергея Яковлевича каждый выбирает инструмент по душе
…Помню, как появилась в «Стангрит-центре» с тремя своими сорванцами. Младшему тогда не было и двух лет. Старшему вот-вот должно было исполниться шесть. Дочка цеплялась за мои коленки и при любой возможности повисала на руке. Скажу честно, первые несколько занятий стали испытанием на прочность, в том числе и для меня. Приходилось не только следить за детьми, но и вникать в то, что происходило в сорок минут, пока длилось занятие. Это было нелегко – ни слуха, ни голоса, ни нотной грамоты в моем личном запасе нет. Но благодаря пребыванию в пространстве музыкальной импровизации рождалось ощущение чуда.
Сергей Яковлевич Стангрит – заслуженный артист Карелии, композитор, музыкальный терапевт, автор четырёх детских опер и множества пьес для кантеле. А еще дипломант гильдии профессиональных музыкальных терапевтов Финляндии.
Обычно именно последнее вызывает много вопросов. Кто такой музыкальный терапевт? Чем он занят и что делает, нередко спрашивают у тех, кто решает привести своих детей к Сергею Яковлевичу.
Стангрит-центр открылся в январе 2012 года. С радостью здесь ждут ребятишек, у которых возникли трудности в учебе, общении, настроении. Готовы работать и с особыми детьми, в том числе аутистами.
– Смысл занятий не в профессиональном освоении инструмента, а в решении терапевтических задач с помощью музыки, – объясняет Стангрит. – Это ресурс, который помогает ребенку или взрослому раскрыть свои способности, почувствовать уверенность и желание творить в той области, которая ему близка. Если человек болен, то цели другие. Например, помочь аутичному ребенку говорить, концентрироваться, задерживать внимание, снять его зажимы, стрессы, выработать новые модели поведения, новые формы контакта. У детей с ДЦП – развить моторику и координацию.
…Нашей семье хотелось показать детям волшебный мир звуков, подарить опыт общения с музыкальными инструментами – и с удивительным педагогом.
Когда речь идет о результате, очень часто педагог реализует себя через ребенка. Если же решение задачки педагог и ребенок ищут вместе – рождается путь сотворчества, в который ребенок пойдет не один, а с кем-то из взрослых – мамой, папой, бабушкой и… музыкальным терапевтом.
Это похоже на музыкальную импровизацию, когда из хаоса рождается своя мелодия и ритм. Как разговор, слова в котором заменяют звуки, созданные прикосновениями ребенка к струнам кантеле, колокольчику или барабану.
– Если человек от игры или прослушивания музыки получает удовольствие, то это и есть помощь самому себе, – любит повторять Сергей Яковлевич.
Для родителей аутистов это не просто слова. Это надежда на то, что их ребенок слышит, умеет интерпретировать, придумывать и… улыбаться.
– Во время тренинга в Грузии у меня занимались мама и дочка, – рассказывает Сергей Яковлевич. – Девочка в свои четыре года вообще ничего не говорила. А на нашем занятии малышка в первый раз в своей жизни пропела собственное имя. Про девочку мама на следующей встрече мне сказала, что иногда она совершенно не слышит то, что происходит вокруг нее. Но стоило мне сыграть более громкую и ритмичную мелодию, как малышка перестала ходить по кабинету и повернулась ко мне.
Родителям, чьим детям поставлены серьезные диагнозы, очень важно знать такие, казалось бы, простые, но невероятно важные вещи: их ребенок слышит, реагирует на музыку, может петь и, как это ни странно, импровизировать.
– Вы не поверите, – смеется Стангрит, – я уже второй день напеваю Андрюшкину песенку. Он придумал чудесное продолжение на три ноты, которое просто поселилось в моей голове. И знаете, мне кажется, что это бесконечная мелодия! У нее нет начала и конца. Я даже небольшой эксперимент провел. Мы эту песенку записали и дали послушать другим детям с похожим диагнозом. Они одобрили это сочинение. Понимаете? Оно им понятно. Они приняли!
…В тот год в нашей семье произошли серьезные перемены. Я возвращалась к работе, старшие ребята наконец-то отправились в детский сад, а младший начинал говорить и что-то напевать. А еще в жизни детей появились простые песенки, которые можно было петь с разным настроением и интонацией.
Когда ребята приходили на занятие к Сергею Яковлевичу, а вместе с ними обязательно были я или папа, а то и все вместе, каждый пел музыкальную фразу со своей интонацией, для каждого он находил свою мелодию, которая подхватывалась слету и проживалась ребенком или взрослым здесь и сейчас. Это так удивительно, когда то, что родилось в тебе, находит отклик, получает более профессиональное выражение и безусловное одобрение, потому как вступить в музыкальный диалог – уже смелость и поступок, который открывает дверь в мир звуков.
Сидя в кругу, мы учились слушать друг друга – у каждого из нас была сольная партия, которую исполняли по очереди. Еще мы учились играть все вместе и подхватывать мелодию, которая появлялась при нас. Каждый выбирал свой инструмент – флейту, губную гармошку, кантеле, всевозможные трещотки, деревянные ложки, звонкие колокольчики, барабаны или даже кастрюльку с ложкой. На них можно отбивать ритм, стучать, играть, подыгрывать. Педагог не просто импровизирует, он будто улавливает ритм и движения и все это потом проигрывает следом за исполнителем. Зачем? Для того, чтобы человек, почувствовал, что его услышали и поняли.
– Сергей Яковлевич, а когда вы начали задумываться о том, что музыка может помогать особым детям?
– В первую группу нашего фольклорного ансамбля «Воробьишки» как-то раз привели девочку – у нее были проблемы с рукой. Потом она стала солисткой «Воробьишек». Это был 1989 год. А однажды на гастролях выяснилось, что музыка воздействует на людей, находящихся в состоянии, близком к коме. Именно тогда я задумался о том, что музыка может лечить.
Конечно, потом был долгий путь. В детской поликлинике №2 был создан реабилитационный центр, в интернате №47, в психоневрологическом диспансере работали со взрослыми и детьми разных диагнозов и социальных групп.
– Ребенок – это космос, – убежден Сергей Яковлевич Стангрит. – Успех? В музыкальной терапии он измеряется новыми звуками, которые появляются во время музыкальной импровизации, а значит и формированием новых личностных качеств. Такое событие – новый шаг в развитии ребенка, который он с помощью взрослого сделал сам. Если при этом малыш доволен и улыбается – это еще одна маленькая победа!
В освоении пространства музыки в «Стангрит-центре» Сергею Яковлевичу помогает его ученица и ассистентка Маша Сибелева. Без ее участия, располагающей улыбки, красивого голоса и умения находить дорожку к ребячьим сердцам, наверное, работать было сложнее.
Сергей Яковлевич ведет занятие со своими учениками Марией Сибелевой и Эриком Марковским
– Мне очень повезло с учениками. Маша одна из них. Она осваивает метод кантелетерапии и уже проводит свои первые занятия с детишками в детском саду и нашем центре, – говорит Стангрит.
…На втором или третьем занятии нам пришлось пойти на небольшую хитрость. Дочка никак не хотела отпускать мою руку. Мне же хотелось научиться отбивать ритм на джембе, африканском барабане. Тогда я сказала:
– Ты можешь посидеть в стороне, пока я играю, раз тебе неинтересно.
Маша пододвинула к малышке чимес – кроха не удержалась и начала перебирать подвешенные в ряд металлические цилиндрики, издающие при соприкосновении нежные звуки. Сергей Яковлевич заиграл на синтезаторе, младший братишка зазвонил в колокольчик, старший увлекся струнами кантеле. Я училась отбивать ритм. Так родилась музыка. Так каждый нашел что-то свое.
В этом году старшие дети поступили в музыкальную школу.
Сергей Яковлевич Стангрит
Сергей Яковлевич Стангрит планирует ближайшей весной провести на базе школы-интерната №21 и ПетрГУ четвертый фестиваль «Ритмы плюс», вести в своем центре работу с одаренными и особыми детьми. И продолжать импровизировать. Маэстро уверен:
– Импровизация помогает видеть, слышать, ощущать многоцветие и мультивариативность жизни. Для меня импровизация – это сама жизнь, в которой всегда найдется место для экспериментов, радости и общения.
Фото Марии Голубевой
