«Ничего не меняется. Жесткая система делает жестких людей. Знаю точно, что в рамках любой системы и любой школы надо быть добрее к детям. Как сказал великий педагог Ян Амос Коменский, «сначала любить, потом учить».
Независимая частная школа появилась в Петрозаводске 25 лет назад, в 1993 году. Инициатор ее создания и бессменный руководитель — Надежда Рудакова. Читайте в ее интервью о том, как возникла идея, как удалось сохранить школу и что думает директор об оценках, экзаменах, экспериментах и вообще о российском школьном образовании.
– Надежда Георгиевна, я не уверена, что 25 лет назад у нас в городе уже были частные школы. Ваша, насколько мне известно, одна из первых. Как возникла эта идея?
– Это было абсолютно спонтанное решение. Если помните, в начале 90-х были популярны воскресные школы, где учили – тогда это было модно – Закону Божьему, музыке, иностранному языку, этикету – разным красивым наукам, как нам казалось. Из такой школы искусств, которая была названа довольно смело и даже почти нагло элитарной школой, и выросла нынешняя школа. Родители наших маленьких учеников были довольны и однажды сказали: «Детям так нравится здесь учиться… Как было бы хорошо, если бы они пошли сюда и в первый класс!».
Вот так смело мы и начали писать историю школы. Хорошо, что тогда это был только один первый класс – всего 14 ребятишек и пятеро учителей. А затем каждый год мы набирали новых первоклашек, и школа постепенно выросла.
Здание, в котором мы обитаем, было тогда закрыто на капитальный ремонт и находилось в аварийном состоянии. Помните, садики тогда закрывались? Беломорское пароходство отдало его нам, чтобы здание не разворовали. Мы сами покрасили стены комнаты, черной краской покрасили кусок фанеры – появилась доска. Как во времена Льва Толстого.
– А какая судьба у первых учеников вашей школы?
Надежда Георгиевна подходит к шкафу и достает оттуда групповое фото своих первых выпускников:
– Вот они наши первые выпускники! Ксюша посвятила жизнь иностранным языкам. Дети первого выпуска все учили по два-три языка. Дима Филатов,наш первый золотой медалист, учился в Петрозаводском университете, продолжает семейный бизнес. Андрей Ручкин окончил военный вуз. Саша Пашков, к несчастью, рано ушел из жизни, но его дочь, похожая на папу как две капли воды, учится уже в 8 классе нашей школы.
В принципе, все дети состоялись, хотя космонавтом никто не стал и в президенты пока никто не баллотировался. Кто-то открыл свое дело, многие уехали, живут и работают в разных городах и странах. У нас в школе немало медалистов – каждый шестой выпускник. Но мы гордимся всеми своими детьми!
– Чем отличается ваша школа от обычной и откуда такое название?
– Нас часто спрашивают: почему ваша школа называется независимой, от кого вы независимы? Обычно я отвечаю так. В начале 90-х мы узнали, что в Америке все частные школы называются Independent – независимыми, в первую очередь от государства. Нам это понравилось, и мы, в подражание загранице, тоже назвали свою школу Независимой.
Название это не просто прижилось, но с годами обрело иной смысл: сегодня мы понимаем независимость, как свободу мыслей и поступков, веру в себя, самостоятельность в принятии решений и способность взять на себя ответственность за свои действия. Согласно этим принципам мы и живем все 25 лет, этому и ребят учим.
А главное отличие нашей школы от школы обычной – в отношении к детям. Мы не учим класс в целом, мы учим каждого ребенка в отдельности, сотрудничая с ним и терпеливо, вместе работаем на результат. А помимо учебы вместе с ними проживаем школьную жизнь, полную интересных событий и разнообразных увлечений. У нас складываются другие отношения с детьми и родителями – более тесные, семейные, что ли… Школа маленькая, все всех знают.
– Как удалось пережить трудные времена и не только сохранить школу, но и развить ее, сделать престижной?
– Во-первых, помогло незнание того, во что ты вообще ввязался. Поверни годы назад и, зная нынешний путь, я бы ни за что за это не взялась. Это требует очень много сил, нервов, времени, здоровья. Такой бизнес не дает быстрой прибыли, которая измеряется материально. Понадобилось ровно 25 лет, чтобы я, наконец, почувствовала, что да, школа получилась и стоит на ногах, что она вполне может успешно развиваться без меня. Я почти спокойно передаю это дело в молодые и перспективные руки.
Мне помогло то, что в свое время удалось собрать коллектив единомышленников. Некоторые говорят: «У вас в школе нет оппозиции, у вас диктатура». Да, соглашаюсь я, здоровая диктатура. Мне не нужны в школе бунтари и, в плохом смысле, новаторы от образования, собирающие под знамена иноверцев. Просто жалко тратить на это силы и время. Я всегда старалась собрать вокруг себя коллектив единомышленников – людей, с которыми мы крутимся на одной орбите. И хотя все мы разные по характеру, но в глобальных вещах – в понимании того, как и чему учить, в своем отношении к детям, – мы схожи и едины.
– Сколько учеников в школе обучается сейчас и сколько у вас учителей?
– Всего в школе с детским садом 150 детей. Педагогов около 40, с техперсоналом получается 65 сотрудников. При такой концентрации взрослых на единицу детского населения результаты просто обречены быть хорошими!
Педагоги – важная составляющая любой школы. С самого начала и довольно долго в школе работала завучем Ольга Михайловна Звягина. С первого дня преподает английский язык известный учитель Владимир Михайлович Болдырев, до сих пор работает Анжелика Артемовна Крохина, которая взяла в 1993 году самый первый класс вновь образовавшейся школы. Практически с самого начала в школе Елена Витальевна Логинова, которая держит в руках все школьное хозяйство. Есть Татьяна Георгиевна Варфоломеева, которая ведет уроки музыки и мировой художественной культуры. Это человек редкой эрудиции и феноменальной памяти! Нынешний завуч Ольга Александровна Алексеева пришла к нам на работу 23 года назад, еще студенткой, вместе с Ларисой Григорьевной Степановой, учителем физкультуры. Это все ключевые фигуры, без которых школу сегодня не представляю.
– Надежда Георгиевна, вы столько лет в образовании, что вам в нашей системе образования нравится? Что вызывает отторжение?
– Сложно сказать, я могу только строить предположения о проблемах в муниципальных школах. Мы не живем, конечно, в изоляции, в конце концов мы выдаем аттестаты государственного образца. Так же, как государственные школы, сдаем экзамены — ОГЭ и ЕГЭ, пишем отчеты, проходим проверки – требования Министерства образования ко всем одинаковы.
Тем не менее в последние годы к нам в школу гораздо чаще стали переходить дети из городских школ, из чего я делаю вывод, что проблем там стало гораздо больше. Это и финансовые трудности, и проблемы с кадрами. Студентов полно, а найти хорошего молодого учителя не получается! Много случайных людей в образовании. Профессия учителя, увы, не престижна у молодежи. Образование – не та сфера, где можно быстро заработать большие деньги. Звучит банально, но это так на самом деле.
Кроме того, школу все время лихорадит. За 25 лет только на моей памяти столько было всяких начинаний в российских школах! Слава Богу, нас они не коснулись. Например, нулевые классы помните? А переход на двенадцатилетнее обучение? Где теперь эти эксперименты? Сейчас вот ФГОСы (Федеральные государственные образовательные стандарты. — Ред.) осваиваем. А образовательные программы, которые должна написать каждая школа? Это целые диссертации, чаще всего беззастенчиво списанные на просторах интернета. При этом глобально ведь ничего не меняется, по крайней мере, в лучшую сторону! Как учили, так и учим! И в XXI веке на августовском совещании учителей с высокой трибуны ставим задачу – построить в каждой сельской школе нормальный теплый туалет. Грустно…
– Какое отношение у вас к единому государственному экзамену?
– Хорошее. Я вижу один и жирный плюс: ребятам не надо мучиться дважды. Сдали один раз экзамены, получили свои баллы, отправили в вузы и сидят, ждут ответа. А вспомните, как это было раньше? В школе сдай экзамен своим учителям, потом в вузе сдавай чужим дядям и тетям, у которых, как в той сказке, «своих племянников не счесть, и всем охота пить и есть…» Двойной стресс получали выпускники. А всё то, за что чаще всего критикуют экзамены, – технические вопросы организации и проведения, совершенствование контрольно-измерительных материалов – они решаемы, их можно и нужно дорабатывать.
– Чего в современной школе не должно быть, по вашему мнению?
– Не должно быть жестких рамок! К сожалению, наша система так устроена. Мы зажаты рамками классно-урочной системы, оценивания, экзаменов и проверок качества обучения, мы не умеем и боимся учить без домашних заданий! А вдруг не научим? У детей практически нет выбора.
В соседней Финляндии ребенок в старшей школе может сказать, что в этом году он не будет изучать английский язык с классом, а будет изучать сам и в конце года сдаст тест. И в этом году он выбирает для изучения вот эти курсы, а те – в следующем году. Он сам планирует свой образовательный маршрут, и курсы для изучения выбирает с прицелом на будущее.
А мы об этом только говорим и мечтаем… Мы вообще много говорим и часто декларируем то, чего на самом деле и быть-то не может, на мой взгляд, при нашей системе. Какое, например, личностно-ориентированное обучение может быть в классе, где больше 30 учеников и один учитель? У нас меньше десяти человек в классе, и то это непросто. Сколько детей, столько и личностей разных, а значит, и потребностей.
– У вас ставят оценки детям? Как вы относитесь к оцениванию знаний?
– К оценкам я отношусь неоднозначно, скорее плохо, чем хорошо. Представьте на минуточку, что сейчас кто-то со стороны стал бы вас оценивать. Это неприятно, нервно, часто кажется несправедливым, а дети живут с этим все школьное время. Психологи говорят: надо оценивать рост и развитие ребенка относительно самого себя. Учителя возражают: есть стандарт, есть единая мерка. К концу учебного года ребенок должен освоить программу полностью. Вдруг в другую школу перейдет? А ЕГЭ сдавать пойдет? И пятерки тут же превратятся в двойки, карета в тыкву, а принцесса в Золушку… Нет уж. Будем оценивать как все, строго и справедливо. А чтобы все учились хорошо, будем учить много, оптом и в розницу, еще и на дом зададим часа на дватри… Вот она, истинная цена высокой школьной оценки! С другой стороны, хорошая оценка, как и похвала, делает чудеса! На похвалах дети растут, как на дрожжах!
– Вы можете как директор отменить домашние задания?
– Могу. Но большая часть педагогического коллектива скажет, что тогда они не гарантируют полного знания предмета. И никакая Финляндия, где на домашние задания дети тратят не более 15 минут, нам не указ! Вся система на этом завязана. На уроке дается материал, дома отрабатывается. А представьте себе, что после рабочего дня вам нужно будет еще дома пару-тройку часиков поработать?!
Ничего не меняется. Жесткая система делает жестких людей. Не знаю, какая система была бы для наших школ правильная и хорошая, одно знаю: нельзя просто взять ее там, где она хорошо работает, в той же Финляндии, и перенести на просторы нашей Родины. И знаю точно, что в рамках любой системы и любой школы надо быть добрее к детям. Как сказал великий педагог Ян Амос Коменский, «сначала любить, потом учить». Эти слова давно уже стали девизом нашей школы.
