За красным кирпичом стен равнодушной столицы совсем не слышат наших голосов, не чувствуют нашей боли.
Чиновничество у нас плоть от плоти народное. Народ делегирует на разные уровни верховной власти людей, но что интересно – обратного процесса особенно не заметно, то есть в народ эти люди больше не возвращаются. Ведь и хоронят их тоже нынче на своих спецнекрополях.
Был недавно в нашей современной истории эпизод, когда власть в лице чиновничества решила побрататься с народом. Перед выборами президента вдруг появился так называемый Общероссийский народный фронт (т.е. власть + народ), призванный, очевидно, нейтрализовать кучку несогласных. Помню визит в Марциальные Воды лидера карельских независимых профсоюзов Ильи Косенкова, заявившего о присоединении его организации к ОНФ и призывавшего местную публику оказать поддержку президентской инициативе. Мой вопрос: «Не означает ли это, что у нас в Карелии создается прецедент объединения трудящихся с крупнейшей буржуазной партией страны?» вызвал раздражение не только у господина Косенкова, но и у дирекции санатория. На следующий день мне приватно сообщили, что директор здравницы был возмущен моей выходкой в отношении высокого гостя из Петрозаводска. Но вскоре, как известно, фронт победил, и фронтовикам от радости было, видать, не до обидчиков.
Сегодня у нас в Карелии возник новый фронт – Кижский. Уже почти два месяца кипят страсти вокруг музея-заповедника. Первую неделю московскому назначению сопротивлялись сами музейщики, затем инициатива протеста перешла к общественности Петрозаводска. Пикет и митинг, словно сводки с реального фронта, освещались в местной и центральной прессе, а также в Интернете. Высокий градус народного недовольства отчетливо проявился в тысячах подписей в защиту музея-заповедника «Кижи».
Правительство республики, оказавшись меж двух огней, попыталось приручить протест, создавая впопыхах то ли комиссию, то ли совет из общественников, музейщиков… и чиновников. Идея, видимо, была такова: общественность под началом (!) чиновников будет обязана следить за ситуацией в музее-заповеднике и вырабатывать концепцию развития федерального учреждения.
Но к сегодняшнему дню выясняется, что Координационный Совет возглавит министр культуры РФ Мединский, а в самом совете будут представлены в основном «слуги народные» – чиновники из Карелии и Москвы. От силы двух-трех смутьянов могут принять в Координационный Совет, но они погоды не сделают. К тому же решения совета будут иметь лишь рекомендательный характер. Всех, кто решительно против московского решения, наверху, возможно, с подачи Нелидова, уже называют псевдообщественностью.
Тем временем пришли из Москвы ответы на карельские «челобитные». Они никого не удивили. Первопрестольная в который раз проявила характер, не реагируя на призывы с Севера. «У Кремля тоже могут быть амбиции», – нечто подобное заявил замминистра культуры РФ г-н Бусыгин во время своего январского блиц-визита в Петрозаводск. Уже в феврале он лишился своего поста. Тот же Бусыгин заверял, что министр Мединский прибудет в Карелию до 17 февраля. Но министр так и не приехал.
В Интернете есть биографическая справка о Мединском. Оказывается, родом он из Черкасской области Украины. Этот факт придает Кижским событиям окраску исторического дежа вю. Именно приход в Заонежье и Кижи в начале XVII века запорожских казаков-черкасов под командованием Барышпольца и Сидора был ознаменован разорением края, смертью невинных людей и надругательством над местными храмами. Как известно, запорожские казаки-черкасы, служившие тогда Речи Посполитой, были заметной частью польского войска, вторгшегося в Московию. Черкасами ещё долго потом пугали детей в Заонежье: «Ляй, черкас приде да забере в сумку!»
На днях произошло ещё одно событие, о котором необходимо рассказать. Уже пять лет русские общественные организации добиваются встречи с Главой республики, желая выяснить, как правительство Карелии выполняет свое постановление о развитии Заонежья, принятое по результатам Парламентских слушаний 2008 года. И, наконец, Министерство по национальной политике организовало встречу 5 марта нынешнего года. Вместе с Валентиной Сукотовой (КРОО «Заонежье») мы пришли в назначенное время в правительственное здание. Оказалось, Глава РК нас принять не сможет, а вместо того нам предлагается встреча с его заместителем г-ном Чаженгиным и рядом министерских замов.
Чаженгин сразу дал понять, кто в беседе будет главным участником. На мой вопрос о сохранении преемственности обязательств и решений при смене правительства (все-таки сегодняшнее уже третье(!) с 2008 года), чиновник ответил утвердительно. Но затем разговор стал накаляться, так как стало понятно, что многое из обещанного Заонежью по-прежнему осталось на бумаге. В какой-то момент разговора нам было заявлено, что своими воззрениями по социально-экономическим вопросам мы остались в советской эпохе. Мои попытки напомнить о социальных обязательствах государства были прерваны встречным вопросом Чаженгина: – А вы знаете, почему Китай сегодня становится мировым лидером? Да только потому, что там вообще нет никакой социалки!
– Выходит, вы предлагаете нам окончательно скатиться к отношениям феодального типа?! Самое занимательное, что в разговоре участвовали лишь трое – Чаженгин, я и Сукотова. Остальные чиновники были статистами и никак не проявили своего отношения к нашей беседе, переходившей порой в пикировку глухого со слепым. Наша попытка напомнить о сегодняшней ситуации в Заонежском крае, где закрываются школы, фельдшерско-акушерские пункты и почтовые отделения, была парирована железным аргументом: есть места в Карелии и похуже и пострашнее!
Немало появилось сегодня у нас заезжих учителей и наставников, что увещевают и вразумляют местное население, забывая при этом, что у тех же местных могут быть весьма веские основания для возмущения и протеста. Гостям, боюсь, не понять боль людей, для которых здешняя земля священна, ибо в ней покоятся их предки.
Взгляд северянина отмечает, как все больше чужеродного вторгается в окружающую его жизнь. Часто это отторжение чисто эстетическое, например, высокие заборы, чуждая речевая манера, выражения типа «У каждого свой интерес».
По поводу тех же заборов, коих не знал Русский Север, вспомнился один из очерков Дм. Балашова. Однажды, будучи в Сербии он побывал в Косово (тогда ещё не отнятое у сербов). Во время поездки спросил у сербских литераторов: «Чем албанцы отличаются от сербов?» Ему тут же показали на два соседних дома: у сербского были большие окна и никакой ограды вокруг, а албанский был обнесен сплошным забором, а окна зияли словно бойницы. Сдается, что «албанцев» у нас в стране становится все больше.
Легко догадаться, что совестливость аборигенов изрядно потешает приезжих. Как-то я присутствовал на лекции г-на Крутоуса, рассказывавшего о целебных свойствах шунгита. Услышав, что целительные свойства минерала известны жителям Заонежья уже четыре сотни лет, я не удержался и спросил, откуда подобная информация. На что коммивояжёр сослался на собственные научные изыскания в архивах и литературе. Далее в его сообщении последовали легенды, выдаваемые за факты, кочующие из одной популярной брошюры в другую. К примеру, об исцелении инокини Марфы после ссылки в Заонежье. Мать первого царя из династии Романовых, испив воды из шунгитового родника близ Толвуи, якобы исцелилась от бесплодия, что позволило ей родить будущего самодержца. Но историкам хорошо известно, что Михаил Романов появился на свет за несколько лет до ссылки его матери в Толвуйский погост. Стало быть, шунгит здесь не при чем. Минерал, о котором впервые поведал миру в 60-х годах XIX столетия профессор Иностранцев, разумеется, был известен людям Заонежья и раньше, но особой славы за собой не знал. Второе название его в народе «аспидный камень» способно взволновать любого православного, когда тот видит иконы на шунгите.
И сегодня вовсе не лечебный эффект (вопрос как раз спорный) привел в Заонежье кампании по добыче уникального минерала: основная масса добываемого в крае шунгита идет на металлургические гиганты Череповца и Урала. Но что имеет Заонежье от этой добычи? Да ничего. До сих пор нет ни налоговых отчислений, ни обещанных владельцами кампаний «золотых гор» для местного населения.
Тихо умирает Заонежье – один из очагов севернорусской культуры и духовности, а на смену местной открытости и бескорыстию идут стяжательство, новомосковский гедонизм и хамство. Именно в этом противостоянии кроются причины нашего протеста. За красным кирпичом стен равнодушной столицы совсем не слышат наших голосов, не чувствуют нашей боли.
Об авторе. Вячеслав Агапитов – председатель Карельской региональной общественной организации русской культуры «Русский Север», литератор, художник, краевед.
