Парадокс? Отнюдь. Может быть, не всё, но многое точно. По крайней мере именно такой жизненной позиции придерживались те, о ком шла речь на традиционных уже Державинских чтениях.
Тоже по традиции участники чтений – студенты-первокурсники Карельского филиала Российской академии народного хозяйства и государственной службы, организаторы – академия и Национальный музей РК.
На первый взгляд, невозможно объединить на одной площадке крупного государственного чиновника XVIII века Гавриила Державина и рабочего совхоза «Шелтозерский», коренного вепса, собирателя фольклора своего народа, создателя Шелтозерского вепсского музея Рюрика Петровича Лонина, жившего в ХХ веке. А именно им были посвящены нынешние чтения. Оказывается, можно.
Чем-то напоминающие Дон Кихотов – каждый своего времени — они, поставив перед собой цель, посвятили ей свою жизнь, не боясь на своем пути ветряных мельниц. Как писал другой великий русский поэт Федор Иванович Тютчев, если судьбы не одолели, но и себя не дали победить.
А ведь, действительно, ну не донкихотство ли, объявить войну коррупции и невежеству, в которой погрязла чиновничья братия? «Вся мысль его (чиновника, вельможи. – ред.), слова, деянья должны быть – польза, слава, честь», — не только считал, но и требовал Гавриил Романович. Причем этому своеобразному кодексу чести следовал всю жизнь и сам.
За свою карьеру он занимал шесть высоких государственных должностей, дважды был губернатором – в Олонецкой и Тамбовской губерниях. Каждый раз, заступая на новую должность, начинал сначала свою не только воспитательную, просветительскую, но и созидательную работу. Терпел поражение, но не отступал от своих принципов. Как рассказывал гость XV Державинских чтений директор Тамбовского краеведческого музея Андрей Чиликин, все то, новое, доброе, справедливое, что он пытался укоренить в жизни губернии, а главное, в работе чиновников, увы, после отъезда Державина не удержалось, всё возвратилось на привычные круги своя. То же самое было и у нас, в Олонецкой губернии. Почти анекдотичный пример привел в своем выступлении гость нынешних XVI Державинских чтений, директор Всероссийского музея А.С. Пушкина (Санкт-Петербург) Сергей Некрасов. Как известно, первую в Петрозаводске больницу основал Гавриил Романович Державин. Так вот, уже в самый день торжественного открытия оттуда успели украсть… два одеяла с больничных коек.
В государстве, в которой коррупция и воровство фактически процветали (да и сегодня не завяли), открыто встать на борьбу с ними?! Да еще с открытым забралом, как средневековый рыцарь?! Кто ж это потерпит. Интересно, что, отстраняя Державина от государственной службы, император Александр I объяснил отставку коротко и ясно: за слишком ревностное служение. А ведь действительно: сидел бы в присутствии (как все), брал бы потихоньку (как все), низко кланялся вышестоящим (как большинство) и не пришлось провести около 13 лет своей жизни в деревне. Но что делать, если еще в молодости он придумал себе эпитафию: «Здесь лежит Державин, который поддерживал правосудие, но, подавленный неправдою, пал, защищая законы». А их, законы, нужно было, оказывается, не защищать, а просто верно истолковывать.
Сегодня интерес к Державину растет, но, скорее, не к поэту и его творчеству, а к его личности, очень непростой, неоднозначной, его деятельности на государственной службе. Кстати, и сам Гавриил Романович не придавал слишком большое значение своему поэтическому творчеству, считая, что поэзия должна служить воспитанию нравов. Тем не менее мемориальный музей Державина в Петербурге, на Фонтанке 118, называют часто домом русской поэзии и литературы. Именно таким задумывал его и сам поэт, рассчитывая, что в гостях у него будут лучшие представители русской культуры.
То, что Державинский музей вошел с первых дней своего существования в состав Всесоюзного музея А.С. Пушкина, закономерно, считает Сергей Некрасов. Русская литература началась в XVIII веке с Гавриила Державина и Дениса Фонвизина, а ее золотой расцвет связан в первой половине XIX века с Пушкиным. Знаменитая картина Ильи Репина «Державин и Пушкин на переходном экзамене в Царскосельском лицее» стала символом преемственности двух эпох. Кстати, в Петербурге уже много лет державинские чтения проходят не один, а два раза в год – в январе в Царском Селе в память о событии, запечатленном на картине Репина, и летом в музее Г.Р. Державина – как праздник русской поэзии.
Сергей Некрасов привез с собой фильм, посвященный созданию музея Державина. С этой идеей директор музея А.С. Пушкина обратился к Лихачеву много лет назад. Дмитрий Сергеевич сразу и горячо поддержал ее. Наконец, в 1988-м вышло решение Ленгорисполкома о передаче здания на набережной Фонтанки Всероссийскому музею А.С. Пушкина. Но открылся музей Державина лишь через 25 лет, в мае 2013-го. По сути, уже в другой стране.
И еще один подарок привезли с собой петербуржцы: выставку «Державин – бич вельмож (Г.Р. Державин в борьбе с коррупцией)», которую оперативно оформила в конференц-зале заведующая выставочным отделом Всероссийского музея А.С. Пушкина Ирина Анатольевна Шепеткова. Первую экскурсию – для студентов академии, кстати, будущих чиновников, — провел сам Сергей Михайлович Некрасов. Копии документов, портреты, гравюры из фондов музея, представленные на выставке, комментировали отрывки из «Записок» Державина. И знаете, мне очень захотелось их перечитать. Очень актуально, как-то. Прямо в тему дня.
Вторая часть XVI Державинских чтений была посвящена Рюрику Петровичу Лонину, которому 22 сентября (чтения состоялись накануне) исполнилось бы 85 лет. Как его только ни величали (правда, уже ближе к концу жизни): главный вепс, хранитель Земли вепсов, вепсский Геракл, о нем снимали фильмы, делали теле- и радиопередачи. А ведь действительно, было чему удивляться, чем восхищаться. Человек, за плечами которого 7 классов сельской школы и профтехучилище, написал семь книг, занимался научной работой, на равных беседовал с учеными, а главное – создал уникальный музей, другого такого в мире нет. И никаких постановлений, распоряжений, указов, финансирования и другой бюрократической возни не потребовалось. Сам собирал экспонаты, описывал их, оформлял экспозицию, как умел. Десятки километров выходил по разным кабинетам всех уровней власти, убеждая, как нужен его музей. Отказывали в одном кабинете, шел в другой, давали от ворот поворот, через какое-то время он снова шел по знакомому кругу. У него была даже, насколько помню, небольшая папочка, в которой собирал документы, ответы, резолюции. Но пока не добивался своего, не отступал.
А началось все, как сам рассказывал, с тоски по родным местам, которую никак не могли заглушить ни прелести городской жизни, ни хорошее место работы (а в будущем – городская квартира!). А уж потом появилось желание не только рассказать, но и показать, чтобы все убедились, как прекрасна его земля. Вот почему он вернулся в Шелтозеро, не мог не вернуться.
Никогда не забуду первую встречу с Лониным. Когда собиралась в первую командировку в Шелтозеро, коллеги посоветовали: обязательно сходи к Лонину в музей. Но музей оказался днем закрыт на большой амбарный замок. Кто-то из прохожих пояснил, что Рюрик Петрович сейчас на работе в механических мастерских, он сварщик, но вряд ли застану его и там — лето, сенокос, скорее всего мотается по лугам с ремонтной машиной. Но повезло, застала сварщика-музейшика, и договорились мы с ним встретиться вечером в музее. Он пришел не с пустыми руками – со связкой каких-то железок. Пояснил, что директор совхоза, побывавший днем в мастерских, вдруг разрешил взять скобы, бесплатно. Для музея. Усталость как рукой сняло, и, отработав восемь часов в совхозных мастерских, он приступил к новой смене.
Потом мне рассказывали, что до конца своих дней, уже тяжело больной, он находил силы приходить в музей, давно живший без него. Тосковал без него. А самую большую радость ему доставляли просьбы сотрудников музея что-то сделать: подготовить историю экспоната (а знал он в Шелтозерье всех, всё и вся), написать этикетки. Чтобы угодить Рюрику Петровичу, сотрудники музея готовили заранее для него «задания». Он садился в уголке за стол и начинал работать.
У Лонина была хорошая дружная семья – жена, понимавшая и поддерживавшая его, дети, его уважали во всей Шелтозерской округе, ценили в совхозе как специалиста, работника. Казалось бы, что человеку еще надо? Оказывается, Музей. Создавал он его поначалу, мне кажется, прежде всего для себя, а потом уже отдал всем. Сегодня музей в Шелтозеро, филиал Национального музея РК, носит имя Рюрика Петровича Лонина, а на фасаде старинного дома Мелькиных, который, кстати, он отвоевал для музея, висит памятная доска с портретом Лонина. Дважды в год стали проводить здесь Лонинские чтения.
Перефразируя Владимира Маяковского, можно сказать: чтобы зажигались звезды, это должно быть кому-то нужно. Оказывается, достаточно даже одного человека. Шелтозерский музей – свидетельство тому. В чем убедились студенты академии, побывавшие здесь на экскурсии, которая входила в программу XVI Державинских чтений.
Фото автора
