История книги петрозаводского врача Александра Грейсера, изменившая его судьбу
Время — 1975 год. Места произошедших событий: Государственная публичная библиотека КАССР, Петрозаводский госуниверситет им. О.В. Куусинена, кафедра госпитальной терапии, Карельский обком КПСС, газета «Комсомолец», «Литературная газета».
Сейчас много говорится о том, что в подготовке современного врача следует большое внимание уделять его общей эрудиции, чтобы врач не замыкался в профессии, а был широко и всесторонне образованным человеком. Он должен хорошо знать литературу, поэзию, историю, живопись, другие науки, позволяющие расширить кругозор.
Гуманитарной культуре медицинского образования будущих врачей посвятили свою книгу В.И. Брагина и профессор А.П. Зильбер (ПетрГУ). Она вышла в 2013 году и напомнила мне старую историю, наделавшую много ненужного шума в этом же вузе.
«Внутренние болезни в художественной литературе». Так назывался библиографический обзор, изданный Государственной публичной библиотекой Петрозаводска в 1975 году в виде книги. Составитель обзора – доцент кафедры госпитальной терапии медицинского факультета Петрозаводского государственного университета им. О.В. Куусинена Александр Евгеньевич Грейсер. Редакторы – библиотекари Н.И. Горячева и И.П. Кушнир. Библиографический обзор вышел в ротапринтном издании, на 89 страницах, тиражом 500 экземпляров.
На заре создания медицинского факультета, которому сейчас 55 лет, была создана кафедра госпитальной терапии, при ней курс эндокринологии, который организовал и возглавил кандидат медицинских наук, доцент Александр Евгеньевич Грейсер. Он очень любил и хорошо знал литературу и поэзию и эту любовь пытался прививать студентам- медикам. Неслучайно он занимался на кафедре студенческим научным обществом, приобщая студентов к научным изысканиям.
Так родилась идея – для лучшего усвоения отдельных разделов внутренних болезней попытаться отыскать их в художественной литературе. Студенты с участием А.Е. Грейсера собирали материал о том, как отражены отдельные болезни и их симптомы в художественной литературе. Это позволяло лучше запоминать и сопоставлять отдельные симптомы разных заболеваний. Опыт решено было обобщить и выпустить книгу (брошюру).
Прежде о самой книге. Лучше его представить так, как это делает сам автор (частично его цитирую):
Связи медицины с литературой разнообразны… Наверно, это аксиома и обсуждать это бессмысленно. Настоящий обзор затрагивает узкий вопрос медицины – «Внутренние болезни в художественной литературе». Он включает в себя произведения русских и зарубежных классиков, современных советских и зарубежных писателей (это 1975 год! — А.О.), которые касаются описания разных болезней. Болезни для людей естественны, но протекание и их симптоматика могут быть в разной степени интересны и поучительны.
Вот задача, которую поставил автор, она в той или иной мере была выполнена. «Врачи-специалисты могут использовать данный обзор литературы при подготовке лекций, бесед о внутренних болезнях; для студентов-медиков настоящее пособие явится хорошей иллюстрацией разделов учебников по внутренним болезням, живыми и яркими описаниями из художественной литературы». Дидактическая составляющая налицо.
После выхода книги появился фельетон в газете «Комсомолец», затем критическая заметка в «Литературной газете», следом реплика официального представителя университета, где работал автор. В результате книга не доходит до конкретного читателя, которому она предназначена, в первую очередь – до студентов. Часть тиража была спрятана в библиотеке и, по-видимому, уничтожена.
Фельетон в газете «Комсомолец» наделал много шума среди общественности карельской столицы, прежде всего медицинской. М. Михайлова, автор фельетона «Как Томас Манн связал ожирение с нарушением дыхания», постаралась, чтобы всё, изложенное в книге А.Е. Грейсера «Внутренние болезни в художественной литературе», извратить и на долгие годы оставить о ней недобрую память. Книга была раскритикована как не отвечающая требованиям – неизвестно кого и чего.
Автор фельетона пишет, что «описания болезней в художественной литературе не просто интересны: в них есть то, чего не встретишь в профессиональном изложении»! В этом сложно с автором не согласиться. Грейсер поставил задачу помочь молодым людям освоить сложности и многообразие человеческих болезней, стать настоящими профессионалами, к которым мы придём за помощью, когда нас одолеют хвори.
По мнению фельетониста, очень редко писатели дают «гигиенические рекомендации и сведения о лечении». Молодым людям нужны не просто гигиенические рекомендации, а изложение многообразия форм заболеваний и методов лечения. И при этом в разной временной плоскости, от древних времен до наших дней. Вот это-то широко представлено в мировой литературе, которую мы читаем независимо от наших пристрастий и специализации в избранной профессии.
Энциклопедией медицинских знаний стал роман Пушкина «Евгений Онегин». Автор фельетона возражает против отнесения выражения «Ты пьешь волшебный яд желаний» в раздел «интоксикаций». И напрасно, я бы не был столь категоричен. Автор не медик и не представляет, что сильное возбуждение любого характера вызывает в организме стрессовую ситуацию, которая способствует выбросу ряда специфических гормонов, и в организме больных, особенно у немолодых людей, может возникнуть целый ряд пертурбаций, которые сродни интоксикациям, вызываемым внутренними ядами.
Далее очередная издёвка: «Надеемся, что публичная библиотека, столь благосклонно поддержавшая начинания автора обзора, не остановится на полпути и непременно пересмотрит принцип составления систематических каталогов». Давайте сделаем вопреки и через много лет поблагодарим Публичную библиотеку за то, что в те идеологически сложные времена она расширяла горизонты познания. Не её вина, что нашлись люди, помешавшие этому.
Вновь цитирую автора фельетона: «Для нас бесспорна общедоступность искусства. Оно принадлежит всем. И врачам, конечно, тоже… Да, литература должна быть учебником для студентов-медиков: пусть она научит их чувствовать чужую боль, как свою и даже острее; пусть она научит их понимать и любить человека, больного или здорового; пусть она научит их видеть в каждом пациенте не собрание болезней, не механизм, нуждающийся в ремонте, а высшую ценность – личность, которой они призваны помочь проявить себя с максимальной полнотой». Несмотря на всё моё негативное отношение к фельетону, я с удовольствием под этим подпишусь.
И наконец вывод фельетониста: «Удачлив человек, если его болезни лечит врач, имеющий полное право назвать в числе своих учителей Достоевского и Толстого, Пушкина и Шекспира, Чехова и Бальзака, но таким врачом можно стать не благодаря рекомендациям, предложенным автором этого поразительного «библиографического обзора», а вопреки им». Вот с этим выводом я не соглашусь, здесь автор фельетона жестоко ошибается.
Как развивались дальнейшие события мы бы не узнали, если бы не книга журналиста Валерия Верхоглядова «Журналистика как казус», вышедшая недавно. В ней неожиданно, через много лет, открывается правда того времени. Прежде всего отношение фельетониста к книге А.Е. Грейсера: «ни одно серьезное издательство не приняло эту работу, а напечатала какая-то библиотека» (автор фельетона имеет в виду Публичную библиотеку Карельской АССР). Как пишет М. Михайлова, «поводом для написания фельетона послужила претенциозность брошюры».
Эти очень «серьезные доводы» сыграли роль в судьбе А.Е. Грейсера. Пострадали и студенты – будущие врачи, которые недополучили что-то в своём образовании. С точки зрения сегодняшнего слома подготовки медиков, это, наверное, не так и важно. Какую опасность увидела в книге автор фельетона, так и осталось неясно.
Медики пожаловались в Карельский обком партии, и фельетон стал предметом жёсткого разбора в главном идеологическом органе того времени. Газете было рекомендовано извиниться перед автором. С точки зрения некоторых работников обкома партии, медики – неприкасаемая каста. Вот, пожалуй, с этим тоже соглашусь. Общество должно сделать медиков и медицину неприкасаемой, так как оно доверяет им самое ценное – своё здоровье. Медицина же такая, какой ее создало сообщество профессионалов. Разумеется, я исключаю преступные поступки среди медиков, что возможно в любом сообществе специалистов.
В это время кто-то – возможно, сотрудники газеты «Комсомолец» – отправили один экземпляр книги в «Литературную газету». В «Литературной газете» на 16-й полосе появилась критическая, маловразумительная заметка. Этого было достаточно, чтобы включились другие механизмы, приведшие к печальным результатам. Фельетон в «Комсомольце», надо признать, был написан интереснее, но и безобразнее.
Обком партии резко изменил своё мнение. Следом в одной из газет появился официальный ответ, написанный проректором университета профессором В. Валяевым. Там содержалось два момента: первый – выход брошюры грубо нарушил правила публикации материалов сотрудником вуза (не было согласия учреждения, в котором работал автор), второй –медицинскому совету предложено по существу рассмотреть содержание газетного выступления.
Эпилог. Выпущенная книга (брошюра) не была запрещена. Она имеется в Государственной публичной библиотеке КАССР (Национальной библиотеке РК) и библиотеке Петрозаводского государственного университета (ПетрГУ), но тираж её не дошел до читателей – главным образом до студентов, которым она была предназначена.
Как всё это повлияло на судьбу автора? Подошёл конкурс по переизбранию доцента А.Е. Грейсера на новый срок работы, и Учёный совет не избрал его. С одной стороны, это и есть демократическая составляющая всякого конкурса, а с другой — мотивировка неизбрания на должность. Вот она. Оставляю её без комментариев.
«1. Грубое нарушение правил публикации.
2. Неправильное отношение к критическим замечаниям республиканской и союзной печати.
3. Не является примером в личной жизни»
(А.Е. Грейсер, будучи женатым, имел несчастье полюбить другую женщину. — А.О.).
Автор книги напрасно пострадал. А ведь он хотел, чтобы студенты-медики и врачи стали широко образованными людьми, знали художественную литературу. Александр Евгеньевич Грейсер тяжело переживал случившееся. Он перешёл на работу в ранее созданное им эндокринное отделение Республиканской больницы. После ухода из жизни своего создателя отделение носит его имя.
Пересматривая вновь книгу, коллеги сочли её заслуживающей внимания. Решено книгу переиздать в память об авторе.
P.S. В медицину вошел термин — симптом Грейсера. Он носит имя открывшего его, как сказано в источниках, советского терапевта-эндокринолога Александра Евгеньевича Грейсера — героя этой публикации. Симптом Грейсера — возможный признак неврастении: больной не в состоянии длительно следить за движущимся предметом, теряет его из поля зрения, устанавливая взгляд на какую-то неподвижную точку в пространстве.
Фото hospital.karelia.ru