Автор: Александр Валентик
После выхода в 2004 году в свет ставшего международной сенсацией его романа-хроники «Гибель дивизии», впервые раскрывшего всю горькую правду «незнаменитой» советско-финляндской войны 1939 — 1940 г.г., можно было ожидать от писателя новой не менее сильной и откровенной книги в этом же жанре. И читатель не ошибся в своем ожидании.
Приводимые в книге многочисленные документы, воспоминания участников событии тех лет, дневниковые записи, сделанные по следам событий самим Куприяновым, свидетельствуют: он был (да и как мог не быть, ведь он первый секретарь ЦК союзной республики!) типичным представителем «системы».Но не бездумный, безгласный «винтик» и не верхогляд, каковым его порой представляют бывшие его «соратники», а глубоко думающий и мужественный человек, способный в критических ситуациях принимать самостоятельно смелые, неординарные для той поры решения, совершать отважные, если не сказать геройские поступки.
…В июне 1941 года, ввиду наступления финских войск, встал вопрос о защите Петрозаводска. Надо было срочно формировать новые воинские части, истребительные батальоны, создавать партизанские отряды, а стрелкового оружия на территории Карелии практически не было. Г.Н. Куприянов принимает рискованное решение — разоружить подчинявшиеся наркому НКВД Берии конвойные войска Беломорско-Балтийского комбината (Кареллага). 12 из 15 тысяч винтовок, 90 процентов патронов и все 120 пулеметов, находившихся в запасах на лагерных складах БелБалта, были переданы для вооружения пяти новых батальонов Красной Армии.
Куприянов, досконально изучивший реальное положение дел на стройке, резко воспротивился такому решению и своей властью члена Военного совета запретил начальнику управления Сороклага Орловсому покидать строительство. Орловсий пожаловался в Москву. Начальник ГУЛАГа СССР Чернигов в телефонном разговоре с Куприяновым пригрозил ему карой наркома НКВД Бeрии, напомнил Куприянову, что на его совести уже лежит один грех, когда он «ограбил» лагеря, разоружив охрану, отобрав у нее тысячи винтовок. Тот «грабеж» Куприянову сошел с рук, а нынешнее самоуправство так не пройдет. Куприянов решительно стоял на своем и сказал, что в случае невыполнения его приказа он предаст Орловского суду военного трибунала: Сороклаг будет достраивать железную дорогу — ни людей, ни технику, ни материалы вывозить с Обозерской Военный совет Карельского фронта никому не разрешит. И начальник ГУЛАГа отступился…
Два отважных поступка во благо Карелии совершил Г.Н. Куприянов уже после освобождения республики от финнов. Член Военного Совета, генерал-лейтенант Т.Ф. Штыков поставил перед Сталиным вопрос о выселении карелов на восток страны в связи с тем, что в годы финской оккупации они якобы вели себя предательски, сотрудничали с оккупантами, во всем им помогали и сочувствовали. И что с ними надо поступить так же, как с калмыками и крымскими татарами.
Куприянов, однако, не отступился, единолично подготовил письмо Сталину. В октябре 1948 года Сталин рассмотрел записку Куприянова и согласился с ним, и с апреля 1949 года ингерманландцы стали приезжать в Карелию. Они получали ссуду на постройку дома в размере 10 тысяч рублей, 3 тысячи рублей на приобретение коровы, а также бесплатно лес для дома и сарая. До октября 1949 года в Карелию переехало 50 тысяч ингерманландцев.
Обо всех этих поступках и решениях Куприянова обстоятельно рассказано в книге. Согласитесь, что после этого как-то странно читать другую, вышедшую одновременно с книгой «Куприянов и его время» книгу «Жизнь — Карелии!», составленную из воспоминаний П.С. Прокконена, работавшего рука об руку с Куприяновым с 1938 по 1947 год заместителем Председателя и Председателем Совнаркома и Совета Министров республики. В книге Прокконена на протяжении двухсот страниц лишь единожды упомянуто имя Куприянова: «как известно, первым секретарем ЦК КП Карело-Финской ССР был в то время Г.Н. Куприянов. Возглавляя работу ЦК компартии, он одновременно являлся членом Военного совета Карельского фронта…»
Видите,насколько по-разному в наше время трактуются события одного и того же времени. И как трудно бывает читателю понять, где истина, где правда.
В описываемые в книге «Куприянов и его время» послевоенные годы мне было 13 — 14 лет и довелось воочию видеть и слышать многих из тех людей, что составляли окружение Куприянова, работавших под его началом. Разные это были люди. Умные, грамотные, порядочные. И другие, которые тоже всегда сопутствуют власти — малограмотные, некультурные, хамоватые…
Отец вспоминал, что в отличие от этой компании, Г.Н. Куприянов, в неменьшей степени отвечавший за выполнение плана заготовки древесины в республике, всегда ободрял и поддерживал молодого министра. Как-то на заседании Совета министров Карело-Финской ССР Г.Н. Куприянов заявил высказавшему недовольство действиями лесохозяйственников министру лесной промышленности Малышеву: «Решение правительства СССР о наведении порядка в лесах будет выполняться неуклонно, и мы за этим установим систематический контроль. А вы, товарищ Валентик, действуйте по наведению порядка в лесу так же настойчиво, как начали. ЦК окажет вам необходимую поддержку».
В книге «Куприянов и его время» приводятся воспоминания С.П. Татаурщикова, присутствовавшего на внеочередном пленуме ЦК компартии Карело-Финской ССР, состоявшемся 24 января 1950 года, на котором снимали с работы Куприянова: «Начались выступления наших товарищей. Самое омерзительное событие, чему я был свидетелем в своей долгой жизни… Вспоминали какие-то мелочи… Вчерашние соратники как могли выслуживались перед московскими представителями. Недавно еще в рот глядели товарищу Куприянову, каблуками щелкали, ручку в поклоне жали… Два дня шел пленум. Серьезного анализа работы Куприянова мы не услышали… Все мелочи, сплетни… Что страшно и печально… Не нашлось ни одного человека, который бы встал и сказал: «Товарищи, что вы делаете? Мы же с Куприяновым были в самые трудные военные годы. Он делал все, что мог. Работал день и ночь… Остановитесь, люди! Соратники, друзья предали Куприянова».
Осенью того же 1950 года мы с отцом поехали в отпуск на его родину в Белоруссию. Остановились в Полоцке у моего дяди И.А.Шнитко, работавшего в то время вторым секретарем местного обкома партии. Вечером приехавший из Минска дядя возбужденно рассказывал, как на пленуме ЦК партии Белоруссии хотели снять с работы первого секретаря ЦК Н.С. Патоличева. Но члены пленума единогласно заступились за своего руководителя. Помню, как отец горестно сказал: «А наши в Петрозаводске наговорили на Куприянова всякого, проголосовали за снятие. А ведь Куприянов так много сделал для Карелии…» Этот белорусский эпизод тоже включен в книгу А. Гордиенко «Куприянов и его время».
Главное достоинство книги Гордиенко, еще раз хочу подчеркнуть,в ее беспощадной документальности, выверенности каждого факта с беспристрастными свидетелями событий — архивными источниками. Автором проделана огромная исследовательская работа, имя которой подвиг. Подвиг писателя во имя истины, исторической правды, восстановления честного имени главного героя книги — Геннадия Николаевича Куприянова.
Смерть Анатолия Гордиенко потрясла множество людей в Карелии и за ее пределами — друзей, коллег, героев его замечательных телепередач о войне, читателей книг. Из Израиля написали супруги Бухман: «Пришла горестная весть — ушел из жизни Толя Гордиенко, замечательный человек, верный товарищ, его душа уже в вечности найдет умиротворение. Прощай, дорогой друг. Да будет благословенна твоя память». Марк Полыковский на следующий день после смерти Анатолия Гордиенко, случившейся в среду 21 июля, посвятил его памяти такие строки:
Друзья уходят в никуда,
В страну, которой имя — вечность,
Где время — только бесконечность,
В страну, где вечная среда.
Беззвучен безучастный мир,
Застыло безучастно время,
Никто не вставит ногу в стремя
В стране, где нет ни арф, ни лир.
Остановился солнца луч
И ничего не освещает,
Но Гамлет монолог читает
О славном Йорике, беззвучно.
Но силясь произнесть слова…
Ему как будто бы внимая,
Сгустилась тишина немая,
Лишь мысль куда-то уплыла…
Нет комментариев