Рассказ
Иногда всё-таки случаются в жизни вещи, которые стерпеть нельзя. Ну никак невозможно!
— Чё те, малец? — сипло спросил его мужик с рандолевыми «воротами» [1] во рту. Был он спросонья, с бодуна, в чёрной майке и чёрных джинсах. Пальцы и плечи в синих наколках.
— Здрасьте… — начал Витька, — я по поводу квартиры. Мне в мэрии бумажку дали, сказали сюда прийти, посмотреть, а потом можно заселяться…
— Бумажку покажь! — синепалый ощупал Витьку сверху вниз глазами-слизняками.
Витька достал из внутреннего кармана сложенный вчетверо плотный листок. Мужик взял его двумя пальцами, развернул, глянул и убрал в задний карман джинсов.
— Извините, а бумажку… — оторопел Витька и осёкся: фиксатый харкнул ему на ботинки:
— Ты чё, баклан, ноты попутал, а? — совсем уж зашипел он. — Какая, на хер, квартира? В какой, бля, мэрии? Это бабушки моей двоюродной квартира, понял?
— Но мне…
— Чё «мне»? Тебе… У тебя, сосунок, рот в говне, понял? Ты понял?! — гад надавил на «понял». — Чё молчишь, задрота? Я тя спрашиваю, ты понял?! Чё сопли жуёшь, а, герой?
Витька задержал дыхание, не зная, что ответить. Кожа на шее и руках стала гусиной, волоски на ней топорщились от страха и обиды.
— Щас сюда люди серьёзные приедут, — блатной сипел всё громче. — Ты, мразота малолетняя, быстро всё сообразишь! И бумажкой своей подотрёшься потом… А хочешь, я тебя тут обоссу щас, а? Хочешь?!..
— Здрасьте… — промямлил Витька, переведя взгляд с металлических зубов каторжанина за его левое плечо, в пустоту. Фиксатый на секунду обернулся, не переставая сипеть, и Витька всадил ему в живот отвёртку, из кармана достал. Лежала там всегда на всякий случай. Слизняк сказал «Ык!» и выпучил глаза. Витька ткнул его ещё раз, до упора, быстро и легко, а потом побежал вниз по лестнице.
— Мя, — сказал дырявый, потом выдохнул: «С-сука!» и кинулся за Витькой.
В тёмном тамбуре между дверями подъезда Витька ещё два раза ударил отвёрткой в тощий живот и костлявую спину гада-каторжанина, а потом побежал обратно, наверх.
— У, падла! — захрипел тот, повернулся и медленно пошёл следом. Тяжело дышал и тихо, но ужасно ругался.
Витька добежал до приоткрытой двери и прислушался. Ни звука. Он вошёл внутрь и не стал закрывать дверь. Через минуту слизняк поднялся в квартиру. Ему было уже не до Витьки. Он сел на диван и стал со стоном вытаскивать майку из джинсов. Витька неслышно подошёл сбоку и с размаху ударил его по затылку пустой бутылкой из-под водки, стояла под столом на кухне. Бутылка разлетелась в брызги, блатной ткнулся зубами в пол, а Витька убрал «розочку» в карман куртки. «Потом с моста выкину, вместе с отвёрткой», — думал он, расстёгивая ширинку. Но писать не захотелось, потому что страшно уже не было, а было внутри пусто и весело. Адреналин шипел под кожей.
— Ишь, «обоссу!» — прошептал Витька, вытаскивая из кармана каторжанина бумажку. Эти синелапые думают, что бога схватили за бороду и везде нахрапом пробуравят…
Он вышел, мягко прикрыл дверь и не спеша заскользил ботинками вниз по лестнице. Чёрт с ней, с квартирой, но как такое стерпеть?
[1] Металлические коронки
