Современной молодежной аудитории страны и мира академическая музыка кажется архаичной. Как же видят свою миссию в XXI веке профессиональные молодые музыканты с академическим образованием и классическим репертуаром? Какими идеалами они живут и о чем мечтают? Об этом со скрипачкой Ольгой Артюгиной беседует студентка Петрозаводской консерватории Анастасия Сошневская.
Мне посчастливилось познакомиться с Ольгой в 2014 году. Точнее, увидеть и услышать, когда она приезжала с гастролями к нам в Петрозаводск играть скрипичный концерт Яна Сибелиуса вместе с маэстро Анатолием Рыбалко и симфоническим оркестром Карельской государственной филармонии. Многие до сих пор под впечатлением от необычного сюрприза, который преподнесла Ольга: зрители участвовали в творческом процессе, имитируя ладошками холодный северный ветер.
С Ольгой мы подружились и общаемся до сих пор. Сейчас, будучи на гастролях в Мадриде, она любезно согласилась ответить на мои вопросы.
– Ольга, мне как молодому музыканту и, думаю, многим вашим слушателям, интересно было бы узнать о вас побольше. Расскажите о вашем участии в конкурсе имени Евгения Мравинского и знакомстве с маэстро Анатолием Рыбалко…
– С Анатолием Ивановичем я познакомилась ещё до конкурса, будучи ученицей ССМШ (колледжа) имени Римского-Корсакова. Анатолий Иванович являлся приглашённым дирижёром школьного оркестра, где я в то время была концертмейстером. Мне тогда очень понравилось работать с ним. Ну а потом и на конкурсе имени Мравинского мы встретились, уже как солист – дирижёр, работая над вторым скрипичным концертом Сергея Прокофьева. Работать с маэстро было легко и приятно, так как это был истинно творческий процесс.
Очередная наша встреча с Анатолием Ивановичем Рыбалко после заключительного концерта лауреатов конкурса Мравинского на сцене БЗФ им. Шостаковича состоялась там же спустя почти год на международном фестивале «Европейские концерты». Мне было комфортно выступать с таким талантливым музыкантом, и я с радостью ожидала следующей встречи с ним и его филармоническим оркестром в Петрозаводске, куда меня он сам пригласил.
– Вы тогда первый раз приехали в Петрозаводск. Какими были ваши впечатления от города, оркестра, слушателей?
– Начнем с того, что это была настоящая северная зима! Я жила недалеко от набережной Онежского озера и эту непередаваемую красоту, хруст снега под ногами не могу забыть до сих пор. Завораживающее состояние, безмолвие, наедине с собой – как начало первой части скрипичного концерта Яна Сибелиуса, который я как раз исполняла в тот раз. Публика встречала очень тепло, была внимательная и доброжелательная, а с оркестром было очень интересно работать. Я чувствовала творческую поддержку маэстро Рыбалко, которая вдохновляла меня. Надеюсь, наш сценический триумвират порадовал слушателей, а мой сюрприз на бис запомнился своей неожиданностью.
– Вы с самого детства хотели быть скрипачкой? Были ещё какие-то варианты?
– Обычно, когда при таком вопросе я сообщаю, что мои родители музыканты, все кивают головой и говорят: «Ясно», мол, выбора у меня не было. Однако это совершенно не так. Скрипка – это мой осознанный выбор с восьми лет. Когда мне было семь, я начала ходить на подготовительное отделение в музыкальную школу и параллельно в общеобразовательную районную гимназию. После года обучения сдала экзамены: по музыкальной части в ССМШ-лицей при Санкт-Петербургской государственной консерватории имени Н.А. Римского-Корсакова (десятилетку), по общеобразовательным направлениям – в гимназию. По конкурсу прошла везде. Я предпочла десятилетку. Можно сказать, именно с этого момента отсчитываю своё взросление, так как это был мой первый опыт выбора своего пути среди множества других дорог.
– Что повлияло на ваше музыкальное становление: родительское воспитание, чуткость учителей, музыка, сама жизнь? Кто для вас был авторитетом в мире музыки, был ли кто-то примером для подражания?
– Мне в жизни очень повезло. Начнем хотя бы с того, что я просто родилась в этом прекрасном, непонятном и необъятном мире! Чудеса! Мне повезло с родителями, которые были добрыми, а не добренькими ко мне. Они учили меня любить жизнь, делясь со мной своей любовью, то есть занимались моим воспитанием, во всём помогали и во многом помогают по сей день. Мои учителя не были чутки и нежны ко мне как родители, но их настойчивость и высокая требовательность закаляли меня и дали мне отличную профессиональную базу. Общение же с музыкой открывало и открывает до сих пор для меня иной восхитительный мир и, безусловно, влияло и влияет на мое музыкальное становление. Кроме этого в жизни были еще и ночные репетиции, концерты, конкурсы в различных городах и странах. Поезда, гостиницы, мороз, жара… Но разве не это ли сама жизнь?
Отвечая на второй вопрос, скажу: никто, ведь я с детства знала фразу: «Слушай всех, но не всех слушайся» и помнила библейскую заповедь: «Не сотвори себе кумира». Но всегда помню и вспоминаю с глубочайшей благодарностью и уважением всех, кто помогал в моем профессиональном становлении.
– Какими важными качествами, по вашему мнению, должен обладать музыкант-профессионал? И что вы видите в сотрудничестве с другими музыкантами, в творческом общении?
– Здесь немалую роль играет личность музыканта, его креативность. Для меня лично на сегодняшний момент важными качествами музыканта-профессионала являются целеустремленность в широком понимании этого слова и творческая фантазия на основе постоянного интеллектуального и духовного развития. Обычно это закладывается в детстве. Говорю именно «обычно», потому, что бывают исключения. Творческое общение – это один из самых любимых аспектов в нашем виде искусства для меня. Сотрудничество с любым музыкантом, будь он ещё студентом или профессором – это бесценный опыт общения, общения в пространстве «музыка». Чему-то учишь ты, чему-то учат тебя. Это один из самых захватывающих процессов в природе – совместное творчество! Результат порой бывает поразителен.
– Расскажите о квартете, в котором играете…
– Струнный квартет «Art-Elles» создавался в стенах Санкт-Петербургской консерватории. Будучи студентами я и моя одноклассница по ССМШ – виолончелистка Валентина Дубровина – решили создать студенческий квартет, но не просто чтобы сдать предмет и поставить галочку, а чтобы именно заниматься. Было это в 2012 году. Сотрудничать хотели непосредственно с однокурсницами и, как выяснилось впоследствии, выбрали именно «тех самых» – это скрипачка Марина Козлова и альтистка Ксения Иванова (Муравьева).
Под чутким руководством нашего любимого профессора Иосифа Израилевича Левинзона, одного из участников легендарного квартета имени Сергея Танеева, мы отправились в удивительное совместное путешествие по океану камерной музыки. Много всего у нас было: концерты, фестивали, поездки, первая премия на II Всероссийском музыкальном конкурсе в Москве… А вот сезон 2016-2017 года пришлось пропустить – каждой по личным причинам, но мы всё время были на связи, в том числе в соцсетях, да и на сцене в сборных концертах иногда встречались.
Сейчас наш музыкальный союз возобновляется, и сезон 2017-2018 года мы открыли 2 октября в Малом зале Петербургской филармонии с участия в великолепном концерте-подарке композитора Александра Ароновича Кнайфеля своей жене – профессору нашей консерватории Татьяне Ивановне Мелентьевой. Это не описать словами! К сожалению, подобные проекты делаются очень редко.
– Какая форма музицирования на скрипке вам ближе всего: сольное, сольное с оркестром или другое?
– Ой, это очень сложный вопрос. Я и с оркестром, и в оркестре, и в ансамбле люблю играть. Это как смена амплуа. Сейчас, например, участвую в двух квартетах, один из которых «Art-Elles», и камерном оркестре «Délica» (Мадрид). А недавно вернулась из организованного Росконцертом турне по центральной и юго-восточной Европе, где выступала в качестве солистки. Собственно, любой вид исполнительского творчества требует максимального напряжения и проявления эмоциональных, волевых и интеллектуальных возможностей. Это трудно. А чем труднее, тем интереснее. А чем интереснее, тем и ближе…
– Любите ли вы барочную музыку? Какая интерпретация музыки И.С. Баха вам кажется наиболее приемлемой? Насколько, по-вашему, исполнитель должен учитывать в музыке Баха сакральность, религиозное чувство?
– Как вы уже поняли, на вопрос «любите ли вы барочную музыку», я отвечу однозначное «да»! Я предпочитаю баланс между исполнением «как это было» и «ну мы же всё же в XXI веке живём!». Объясняю, почему баланс необходим. На сцене на барочном инструменте Баха лично я не играю, следовательно, и возможностей «как раньше» у меня нет, потому что различия строения инструментов и смычка XVII века отличаются от строения XIX века – это известный факт, и это как два разных мира, два различных направления. Играть Баха «как в то время» после эпох от классицизма до модернизма весьма трудно. Поэтому перед началом работы над произведением эпохи барокко лично я люблю послушать любые произведения в различных исполнениях на инструментах того времени. Это могут быть как отдельные инструменты, так и барочные ансамбли, поскольку просто хочу погрузиться в «ту» атмосферу, почувствовать, прочувствовать её.
Возвращаясь к вопросу о сакральности в музыке Баха, считаю, что, безусловно, она должна учитываться. В его произведениях вообще очень сложно найти нужный баланс между математической точностью, сакральностью и эмоциональностью. Найти это состояние, передать верную эмоцию – вот главная сверхзадача исполнителя.
– Ваши ближайшие планы? Задумывались ли вы когда-нибудь о преподавании?
– Я не очень люблю рассказывать о своих планах. Когда имеются конкретные даты выступлений, чаще всего я об этом оповещаю в соцсетях. О преподавании? Конечно! Три года назад, когда я после долгого знакомства с семьёй Бессоновых (музыкальная семья вундеркиндов: Иван, 14 лет – пианист, композитор; Даниил, 12 лет – скрипач; Никита, 9 лет – скрипач. — Прим. авт.) стала заниматься с Даниилом – средним сыном этой необыкновенной семьи. После него у меня появилось ещё несколько учеников. Я люблю заряжать своей энергией людей, люблю работать с детьми. Это был интересный опыт и много-много работы, но в какой- то момент я поняла: либо работа с учениками, либо сцена с публикой в зале, потому что стараюсь всё делать на отлично. Это был непростой выбор, но всё же пока я выбрала сцену.
– Ваша миссия как академического музыканта в современном мире? Как вы видите своё предназначение?
– Ну, кем еще может быть академический музыкант в современном мире? Только пропагандистом высоких культурных ценностей человечества. Дарить Свет людям, зажигать в них божественный Огонь души, будить Любовь посредством музыкального искусства, делая их лучше – в этом я вижу своё скромное предназначение. Понимаете, время идёт вперёд, годы, века, а суть не меняется. Современные музыканты-исполнители выполняют ту же миссию, что и музыканты-исполнители предыдущих веков: Бах, Паганини, Лист… – они заставляют учащенно биться сердца миллионов людей. Я вижу свою роль как исполнителя в том, чтобы быть хорошим медиумом между композитором и слушателем. Главное, чтобы в зале не оставалось равнодушных.
Вопросы задавала Анастасия Сошневская,
студентка струнного отделения Петрозаводской консерватории
P.S. В 2018 году симфонический оркестр Карельской филармонии будет праздновать юбилей – 85 лет. А осенью 2018 Ольга вновь приедет в Петрозаводск порадовать зрителей своим творчеством.
