Осенью 2004-го я попала на форум газеты «1 сентября». Круглый стол по организации экспериментальной деятельности в школе. Артем Соловейчик, Александр Адамский, директора авторских школ Александр Тубельский и Мирослав Балабан, педагоги из разных уголков страны… Спорили о громких экспериментах, о целесообразности введения ЕГЭ (тогда еще, казалось, можно изменить ситуацию), о том, каким должен быть мониторинг. Я сказала: «В начале 90-х у нас была реальная возможность искать новые способы решения образовательных проблем. А потом ОНИ «научились» управлять экспериментальной деятельностью. Казалось бы, это должно помогать в работе. Но работать в создавшихся условиях стало почти невозможно». Директора авторских школ смотрели сочувственно. Адамский возмутился: «Надо еще задать себе вопрос, есть ли у нас право на эксперимент?»
Сегодня эксперимент в образовании идет по стране. Открытый. Вызывающе дерзкий. Иногда кажется – циничный. Участвуют все. О моральном праве никто не спрашивает – не до того. Все срочно, с колес… Это можно понять. Образование требует перемен. Быстрых. Кардинальных. Пропасть между старой школой и сегодняшней жизнью раскрывается все шире, все глубже, и мы рискуем упасть туда вместе с детьми.
Эксперимент по введению новых стандартов охватил страну.Неважно, что по документам в начальной школе он уже завершен: что может дать год эксперимента в ситуации, когда инерционная образовательная машина со скрежетом должна развернуться градусов на 90, меняя цели, содержание, формы, методы, средства…
В центре этого масштабного действа – фигура учителя. Точнее, учительницы, что для наших реалий более типично. Она, конечно, русская женщина. Коня на скаку… В горящую избу… Ей все по плечу. Например, двадцать лет проработать по системе развивающего обучения, изучить ее глубоко и творчески, дополнить собственными находками – а потом разом поменять методический комплект, потому что учебники у нас, как известно, бесплатные, денег на их покупку школе хватило только однажды, и комплект закупили другой, традиционный, поскольку он кому-то другому больше нравится. И даже если родители согласны сами купить учебники – ни-ни!!! Учебники должны быть бесплатными, именно таким способом нас решили осчастливить. Не надо самодеятельности!
Что стоит ей, опытной учительнице, составить рабочую программу, которую никто толком не может объяcнить, как составлять — известно лишь, что нужно вписать в поурочное планирование формирование универсальных учебных действий (УУД), желательно всех 16-ти в каждый урок. Подготовить детей к участию в научной конференции, конкурсе проектов, олимпиадах школьных, городских и российских, вести блог и публиковаться в Интернете, собирать портфолио и готовить творческий отчет (непонятно, актуальна ли еще аттестация, но на всякий случай), составить программу по внеурочной деятельности (лучше не одну, а хотя бы три программы) и вести во второй половине дня, месяц без отрыва от работы посещать курсы по новым стандартам (хорошо, если на них расскажут что-то полезное, но так случается далеко не всегда), осваивать новое оборудование (здорово, что оно есть, но как с ним работать?), каждый год проводить интернет-поиск, дабы составить свою часть гранта на то самое оборудование (однажды дали немного, может, еще когда-нибудь дадут?), выдерживать последствия нелепых родительских жалоб (есть регионы, где для большой проверки школы достаточно анонимного письма, написанного неразумной мамой на сайт департамента образования)… Это все ей. Российской учительнице. Центральной фигуре масштабного действа под названием «Новый стандарт».
Вы думаете, я против нового стандарта? Что вы, я за. Я бы, допустим, систему универсальных учебных действий строила по-другому, но с тем, что нужно в первую очередь научить человека учиться, абсолютно согласна. И УУД, пусть такие, несовершенные, гораздо лучше, на мой взгляд, чем их отсутствие. Ну, неудобно с ними работать. Но не смертельно, можно согласоваться. Дело в другом. Нельзя реализовывать эксперимент руками людей, которых замучили и унизили. В лучшем случае просто придавили огромным валом отчетности, объем которой в последнее время растет в геометрической прогрессии. Вы скажете, что учитель наш редко соответствует новым требованиям образования. Научить не может, технологиями не владеет и вообще он (точнее, она) либо слишком стара уже для нового стандарта, либо слишком молода и ничего не умеет. Отвечу – учителя разные. Логично было бы в нынешней ситуации отдать инициативу тем, кто вывезет неповоротливую систему на новую дорогу. Но для этого нужно ДОВЕРИЕ. А кто у нас когда-нибудь кому-нибудь доверял?
Новый стандарт меняет парадигму образования – с формирования ЗУНов (знаний, умений, навыков) на формиование УМЕНИЯ УЧИТЬСЯ (тех самых универсальных учебных действий – УУД). Такие перемены требуют от учителя – ни много, ни мало – изменения системы ценностей. В этой новой системе ценностей должен установиться приоритет работы с проблемными ситуациями над аккуратным копированием образца, приоритет совместной учебной деятельности над индивидуальной, приоритет осмысленной учебной работы, направляемой собственными целями, над абсолютным послушанием, не отягощенным рефлексией (зачем мы списываем этот текст, Марья Ивановна, он же скучный? – сегодня от такого вопроса уже не отмахнешься). Как эти приоритеты согласуются с горячим желанием министра «готовить квалифицированного потребителя»? Как вырастить эти новые приоритеты в ситуации жесткого авторитарного управления, контролирующего каждый шаг? В условиях, когда все всего боятся?
Разговор на экспериментальной площадке.
— Нужно организовать групповую работу, иначе мы поисково-исследовательскую деятельность не сформируем. Переставьте парты, детям будет гораздо удобнее.
— Нельзя! – с ужасом отвечают учителя. — У нас нормы СанПина. Дети не должны сидеть боком к доске, только лицом.
– Но мы же работаем по технологии, в которой детям достаточно редко требуется смотреть на доску. Они повернутся. Подойдут, в конце концов.
– Что вы! Нельзя! Мы никому не сможем это объяснить! Нас накажут!
– Сделайте локальный акт, который урегулирует этот вопрос.
– Что вы! Директор на это не пойдет. Его тоже накажут…
Другая ситуация. Урок окружающего мира требует проектной работы, а ее неудобно проводить в рамках одного учебного часа. Предлагаю:
– Поставьте в расписание спаренный урок.
– Что вы! Нельзя! Это против правил!
– Давайте сделаем локальный акт.
– Что вы! А если кому-то из родителей не понравится и на нас пожалуются! У нас будут неприятности!
И так на каждом шагу. Заметьте, это говорят блестящие педагоги, яркие, творческие, компетентные. Они много умеют и хорошо обучаются. И результаты у них, как правило, достойные, и новые технологии они осваивают легко и применяют с умом. Но они глубоко, унизительно несвободны. Администрация школы в этом мало виновата, а порой не виновата вовсе. Она тоже несвободна.
Я иногда пытаюсь представить, что будет, если учителя все-таки поставят парты для групповой работы или изменят расписание, или составят учебный комплект, который удобен им и соответствует их системе приоритетов (закон об образовании это не запрещает) или даже (какой кошмар!) не заполнят спущенный с неведомых высот документ, который кажется им абсолютно нелепым и не содержит никаких разумных намеков на цели его заполнения. Что будет, если вместо длинного и бесполезного документа они отправят туда, наверх, короткое письмо с вежливым объяснением – почему они не считают нужным его заполнять. Или пойдут на курсы, которые считают полезными. А на другие – не пойдут. Иными словами — что произойдет, если педагоги начнут делать то, что прямо следует из указаний нового стандарта на необходимость воспитывать личность инициативную и творческую? Ведь должны же быть как-то согласованы личность учителя и формируемая им личность ученика! Что будет, если завуч учителю это все позволит, а директор не станет возражать? Уволят всех? Интересно… У нас что, стоит очередь желающих занять место учителя, завуча и даже директора? Нет этой очереди сегодня и завтра вряд ли появится, даже если зарплату поднимут. А если и появится – нам что, выгодно заменить непослушных профессионалов послушными ничтожествами? Они, послушные и безликие, нам вырастят новое поколение для обновленной страны?
Впрочем, это всего лишь упражнение по развитию воображения. И я не случайно здесь не упоминаю не только конкретных людей, но даже города и регионы. Слишком хорошо знаю, как часто послушание ценится выше профессионализма. Но я знаю и другое. Эксперимент предполагает творчество. Работу в нестандартных ситуациях. Решение проблем. Далеко не всякая проблема решается на том уровне, на котором она возникла. Если учитель видит, что для решения проблемы ему нужно изменить расписание или расстановку парт, он должен идти с этим вопросом к руководству. Если администрация школы понимает, что для решения проблемы нужно изменить устаревшее положение, выпущенное когда-то давно региональным ведомством, оно должно идти с этим вопросом выше. Это абсолютно естественно с точки зрения грамотного управления проблемами. Погрузить систему образования целой страны в масштабный эксперимент и пытаться управлять авторитарно, требуя абсолютного и точного послушания размытым и незрелым указаниям – мягко говоря, странно. А указания есть и будут незрелыми – не потому, что там наверху сидят идиоты (я так не думаю). Просто это закономерно для новой, развивающейся системы – не может там быть сразу все зрело, идеально и безошибочно, на то она и новая.
В этой ситуации более всего страдают как раз те педагоги, у кого система ценностей точно приспособлена для реализации нового стандарта. Те, кто умеет ставить вопрос «ДЛЯ ЧЕГО?» и отвечать на него самостоятельно. Кому трудно мириться с необходимостью работать по неинтересным учебникам, неудобному расписанию, посещать бесполезные курсы и заполнять сомнительного свойства отчеты. Их мне искренне жаль. Они держатся за свое место и боятся его потерять. Им трудно сменить эту работу, потому что они ее любят и умеют делать хорошо. Но пытаясь сыграть по спущенным с неведомых высот нелепым правилам, они отчаянно рискуют. Рискуют вещами, более ценными для них (я это знаю), чем даже работа в престижной школе и относительно приличная зарплата. Рискуют медленным разрушением своей системы ценностей, той самой, именно такой, которая нужна современному учителю в условиях нового стандарта. Разрушить систему ценностей – значит, разрушить личность. Стоит ли послушание такой жертвы?
У разных людей разный опыт. У меня есть опыт выживания – 10 лет эксперимента внутри школы, которая существовала по другим правилам. Впрочем опыт «невыживания» у нас с коллегами тоже есть. Не люблю революций. И каждый раз, на любом рабочем месте, задаю себе вопрос: можно вести себя так, чтобы и революций не устраивать, и себя не разрушить?
У меня есть один рецепт. Давний. Возможно, очень личный. Иногда достаточно просто определить для себя вещи, которыми ты не готов поступиться. Решить, что сделаешь, если перед тобой встанет этот выбор. Просто представить, решить, нарисовать себе картинку. И спокойно жить дальше. Когда научаешься жить с мыслью, что выбор есть и ты его можешь сделать, появляется шанс, что выбор и не встанет. Просто те, кто представляет в данном случае официальную систему, почувствуют твою позицию и тоже крепко подумают, прежде чем искушать судьбу. Впрочем, будем честными, гарантий, конечно же, нет.
Времена не выбирают. Но способ жизни, иногда выживания, все-таки каждый выбирает сам.
