4 сентября сего года отмечает своё сорокалетие «Что? Где? Когда?» – старейшая игра из ныне существующих на отечественном телевидении и единственная в своём роде интеллектуальная телеигра.
Не так-то много мы унаследовали от советского телевидения программ, которые могут существовать в течение столь длительного времени, меняя иногда декорации, место прописки, ведущих и даже некоторые правила, но никогда свою идеологию. Налицо яркий культурный феномен, принадлежащий уже нескольким поколениям – удивительный, и, возможно, до сих пор необъяснимый даже для тех, кто всё это придумал.
С чего всё начиналось, сейчас мы можем судить разве что по смутным свидетельствам очевидцев. Говорят, например, будто первые несколько выпусков вёл Александр Масляков и это ввело огромное количество зрителей в заблуждение. Вплоть до середины 80-х многие считали, будто «Что? Где? Когда?» — это тот же КВН, возродившийся через три года после скандального закрытия в чуть-чуть переформатированном виде. Вроде бы даже когда Александра Васильевича отстранили от ведения, Останкино завалили мешками возмущенных писем его поклонников. Видеозаписей, относящихся к первой игровой пятилетке, по всей видимости, не сохранилось, а если бы я в четыре года первый выпуск и увидел, то вряд ли бы заинтересовался.
Ведь в том возрасте я вообще не любил никаких загадок, книжки с которыми мне, как назло, покупались весьма часто. Дело было даже не в том, что отгадывать их было трудно, а в том, что любая загадка строится на ассоциациях, иногда — спорных, иногда – чересчур субъективных. Вот как, например, в одной из книжек звучала загадка по пистолет: «Чёрный кочет рявкнуть хочет!». Да вы мне, городскому ребёнку, сперва объясните, кто такой «кочет». А уж потом поговорим о том, чего ему хочется на самом деле! Или вот вообще жесть: «Бежит свинья из Саратова – вся спина исцарапана». Это про тёрку, которая имеется на каждой кухне… У меня было несколько знакомых из города Саратова, все – милые, творческие люди, а в сознании до сих пор сидит ассоциация, что там животных мучают. Почему, кстати, именно свинья, а не хомячок какой-нибудь – тоже непонятно… Ну, и кто после всего этого кошмара будет наблюдать со стороны, как ломают головы над загадками другие?!
Тем не менее мне удалось неоднократно побывать в шкуре «знатока» — правда, на уровне школьной самодеятельности. Команды, в составе которых я участвовал, играли по-разному, иногда позорно проигрывали. Но иногда случались и удачи – после одной из них мне в качестве приза выпала книжка Бориса Лавренёва «Сорок первый», вскоре кем-то украденная. Так, что мне прекрасно знакома и ситуация мозгового штурма, когда время поджимает, а ничего толкового не придумалось, и чувство ответственности, когда из нескольких версий необходимо выбрать одну, и нервное веселье, когда уже точно знаешь, что терпишь поражение, но не хочешь портить имидж унылым выражением лица. Всякое бывало – однажды даже пришлось играть через несколько минут после сообщения о смерти Ю.В. Андропова, что не могло не сказаться на общем настроении и конечном результате. В ряды же постоянных зрителей программы я попал значительно позже и совершенно случайно.
«Что? Где? Когда?», кроме всего прочего, славилось своими музыкальными паузами, ради которых некоторые передачу и смотрели, держа наизготовку магнитофоны. Поучаствовать в играх в качестве приглашенных звёзд считали за честь самые модные эстрадные звёзды, причём порой даже готовили для выступления специальные номера-посвящения:
Все хочу, все хочу, все хочу
На свете знать
Обсуждать, разбирать,
Помнить, думать, понимать!
Спору нет, спору нет,
Что вопросы не легки,
Но на все дадут ответ
В телеклубе знатоки! (Веселые ребята)
«Что? Где? Когда?»
Опять минуты не хватает как всегда.
«Что? Где? Когда?»
Бежит минута как вода.
(Игорь Саруханов)
Был период, когда паузы ставил по своему усмотрению ведущий – и это помогало разрядить обстановку, особенно когда на съёмочной площадке назревал конфликт. Был период, когда скрипичные ключи, символизирующие музыкальные номера, лежали на игровом столе вперемешку с вопросами и время появления на экране очередной звезды зависело от стрелки волчка. В результате могло выпасть подряд хоть все четыре паузы сразу, что ломало ритм игры. Тогда ведущий мухлевал и вместо песни давал рекламный ролик газеты «Аргументы и факты», считавшейся главным информационным спонсором. В конце 80-х, когда в моду вошли видеоклипы, очень часто вместо живых музыкантов использовались позаимствованные у канала MTV хиты Майкла Джексона, Duran-Duran и Queen В любом случае это всегда были приятные сюрпризы, многое говорившие и о происходящем в культурной жизни страны. Вот выпуск, в котором впервые «Машине времени» разрешили появиться перед камерами и безнаказанно сыграть целых две песни, я и посмотрел несколько раз, со всеми повторами. На втором просмотре уже обратил внимание на то, что между песнями тоже что-то происходит. И… затянуло так, что до сих пор не отпускает!
Ведь чем «Что? Где? Когда?» могло заинтересовать помимо своей развлекательной части? Да прежде всего тем, что это была едва ли не самая живая передача! Значительная часть позднего советского телевидения – в особенности связанная с публицистикой и документалистикой, представляла собой унылое зрелище, где даже якобы случайные прохожие, пойманные репортёром за рукав, разговаривали неестественными деревянными голосами в жутком напряжении пытаясь вспомнить заранее выученный текст. Внутренний цензор оставил свой отпечаток даже на многих очень искренних, глубоко порядочных людях. Смотришь сделанную где-то в конце 70-х запись творческого вечера одного великого театрального режиссёра – по слухам, большого эксцентрика, вольнодумца и знатока запрещённой поэзии, да диву даёшься, что за банальщину он несет о театре, законах сцены и тяжёлом актёрском труде! Вроде гений – а информации в словах ноль.
Игра же состоит из сплошной импровизации. Поиск ответа на сложный вопрос невозможно заранее отрепетировать, и каждая минута обсуждения – это момент истины с настоящими эмоциями. Это даже интереснее правильного ответа, интереснее выигрыша или проигрыша команды – процесс поиска правды! В конце 80-х у прежде одинокой викторины появилось множество конкурентов, но почти никто не выдерживал сравнения с детищем Владимира Ворошилова. Играли все, на всех каналах и во всё подряд. Одни телеигры имели настолько запутанные правила, что быстро умирали, другие поражали своим убожеством и вносили страх перед будущим. Помню, например, как на закате перестройки главный федеральный канал презентовал первое легальное казино и специально выдрессированные люди во фраках, выписанные из Италии, учили девушек модельной внешности ставить на рулетку и кричать: «Bingo!» И это казалось важным прорывом в сторону цивилизованного мира!..
Из игр же, претендовавших хоть на какую-то интеллигентность, пожалуй, стоили серьёзного внимания разве что «Умники и умницы» Юрия Вяземского. Там участвовали такие же мальчики и девочки, что и сидящие в «Доме-2», вот только карьеру свою они начинают с того, что читают хорошие книги и учат историю. Одно поколение – а словно с двух разных планет прилетели! Увы, но «Умников» всегда задвигали на такое время, когда ещё почти никто не проснулся, и главными примерами для подражания у молодёжи так и остались пустозвоны из «Дома». Временами симпатично смотрится и «Своя игра» на НТВ, хотя от неё в памяти остаются почему-то лишь курьёзные диалоги игроков с ведущим, типа:
— Что получила в подарок чеховская Нина Заречная?
— Дохлую чайку!!!
Главным же курьёзом нашего времени следует назвать шоу Дмитрия Диброва «Кто хочет стать миллионером?», куда приходят звёзды, большой нужды в финансах не испытывающие. За рубежом популярные личности тоже иногда выступают в подобных проектах, но исключительно в благотворительных целях, нашим же ничего, кроме саморекламы, похоже, не нужно. И самое главное отличие всех перечисленных случаев от «Что? Где? Когда?» состоит в том, что там для выигрыша требуются конкретные знания, а не умение логически мыслить.
Совсем не случайно Анатолий Вассерман хоть и побывал в числе «знатоков», но по-настоящему знаменитым сделался только после «Своей игры»! Эрудит далеко не всегда может оказаться мудрым человеком и у многих «ходячих энциклопедий» с анализом имеющейся в головах информации дело обстоит, прямо скажем, паршиво. В наше же время повсеместной доступности Интернета эрудиты, по-моему, и вовсе не очень нужны. Зачем таскать в кошельке миллион мелочью, если существуют банкоматы? Информация всегда рядом с нами, главное – знать, как именно и где именно в нужный момент её найти. А ведь некоторые из наших современников и со словарями работать не умеют, и правильно сформулировать запрос для Яндекса! Для «знатоков» как раз применение знаний никогда не становилось проблемой. Как виртуозно, например, в самом раннем из сохранившихся выпусков 1980 года сборная Владимира Лутовинова, пользуясь законами аэродинамики, определяет точное местонахождение ушей у совы! Как легко в последующие годы игроки при помощи нескольких строчек реконструировали незнакомый текст, при помощи нескольких вроде бы случайных предметов рассказывали о каком-нибудь экзотическом народном обычае! И всё это не ради пустой забавы.
Когда наступило время больших перемен и сама жизнь потребовала быстрых и изящных решений реальных, а не выдуманных стратегических задач, самой креативной и энергичной окажется именно та прослойка тридцатилетних, которая воспитывалась на «Что? Где? Когда?». Их умы пригодились не только за игровым столом. Валентина Голубева, капитан первой женской команды, сделала неплохую политическую карьеру, Александр Бялко достиг больших успехов в области журналистики и в 2011 году стал лауреатом «Золотого пера Руси». Федор Двинятин прославился в качестве литературоведа, Борис Бурда – в качестве барда и телеведущего. Не знаю, всем ли шло на пользу их телевизионное прошлое, но уверен, что «знатоки» не бывают бывшими. По крайней мере, когда Михаил Барщевский – ныне один из самых знаменитых юристов страны, комментирует по радио какой-нибудь очередной думский законопроект, я невольно жду, что вот-вот раздастся удар гонга и громкий голос откуда-то с небес провозгласит: «Внимание! Правильный ответ!»
Об этих голосах тоже умолчать невозможно. Ведь для их хозяев игра тоже сделалась делом всей жизни, а изобретённый ими стиль сейчас кажется ещё более новаторским, чем сорок лет назад. Сегодня ведь любая телепередача – хоть развлекательная, хоть политическая, всецело держится на ведущем-суперзвезде, которого всегда должно быть очень много в кадре, иногда – настолько много, что остальных уже не видать. Слава Богу, хоть спортивные комментаторы у нас по футбольным полям и рингам ещё не бегают – но ведь и до такого дойдёт когда-нибудь непременно!..
В «Что? Где? Когда?» всем процессом рулил человек-невидимка, о внешности которого приходилось лишь догадываться, рулил жёстко, умело, энергично. Безжалостно пресекал нарушения, выставляя из зала подсказчиков, ссорился и мирился с игроками, но мог и отпустить какую-нибудь остроумную шутку, подбодрить проигравшую команду. Кроме всего прочего Владимир Ворошилов тонко чувствовал дух времени и в некоторых своих идеях опережал события лет на десять как минимум. Мало кто помнит, например, как в середине 90-х именно он первым освоил жанр «телевизионного суда» в, увы, просуществовавшей недолго и оставшейся недооценённой программе «Суд идет». (На мой взгляд, кстати, это был лучший из всех судов хотя бы потому, что он держался не на инсценировках то ли вымышленного, то ли реального уголовного дела, а на дискуссии об актуальных социальных проблемах!)
Свой главный проект Владимир Яковлевич реформировал неоднократно, и тоже настолько смело, что зрители долго не могли привыкнуть к нововведениям. В 1986 году он, например, одним из первых добился прямого эфира и даже пытался привнести в программу элемент интерактивности, притащив в комментаторскую кабинку какой-то хитрый прибор, замерявший напряжение в сети по всей стране. По команде ведущего все, кто его слышал, должны были на минуту выключить телевизоры, что давало возможность подсчитать реальный рейтинг игры. Естественно, не обошлось без телефонов, по которым мог позвонить любой желающий, и зрители звонили в студию, в основном требуя заменить волчок в доказательство, что эфир действительно прямой.
Когда стало можно выходить на международный уровень, к участию были приглашены команды из Франции, Америки и тогда ещё братских стран социализма, а одна из осенних серий вообще прошла в Болгарии. Самым неоднозначным изменением правил в начале 90-х стала, впрочем, замена призов, так сказать, имеющих культурную ценность – книг, картин, пластинок на деньги. Автор этих строк сам в своё время не раз на страницах разных изданий метал гром и молнии в связи с «монетизацией интеллекта знатоков», хотя сейчас очевидно уже: раздражал меня не столько вид денег, сколько поведение некоторых спонсоров, делавших вид, будто главные герои – именно они. Ну и безграмотные, навсегда врезавшиеся в память рекламные слоганы, как то: «Вам пора, вам пора заключать договорА!..» Не помню, при Ворошилове ли в «Что? Где? Когда?» пришла мобильная связь и Интернет, но пришла тоже очень вовремя.
В марте 2001 года, как раз перед самым началом очередной весенней серии, перестало биться сердце Владимира Ворошилова. Поклонники сразу решили, что никакого продолжения быть не может – есть же личности абсолютно незаменимые! Но то, что произошло дальше, удивило ещё больше. Весенняя серия всё-таки вышла, и вёл её некто с очень похожим на ворошиловский, но более молодым голосом. Может быть, чуть более мягкий – но не слащавый, как Якубович, ироничный – но не делающий ничего такого, что бы оскорбило память предшественника. Как же все удивились, узнав, что это – Борис Крюк, бывший ведущий шоу «Любовь с первого взгляда»! Уж слишком свежа была память, как он выходил в обнимку с соведущей Аллой Волковой, главной обязанностью которой являлось стоять и мило улыбаться, нёс какую-то околесицу о чувствах, которым все возрасты покорны, и якобы помогал соединяться одиноким сердцам. Никто и никогда в жизни не встречал ни одной семейной пары, созданной благодаря шоу. Зато слухи о том, с каким истериками и драками «влюблённые» уже за кадром делили подаренные спонсорами холодильники, утюги и телевизоры, гуляли постоянно. В общем, более жирного сгустка лицемерия и пошлости на наших экранах невозможно представить. И вдруг тому же самому Крюку, пусть и приёмному сыну Владимира Яковлевича, дают в полную власть нечто полярно противоположное!
Наследник не подвёл. Вот уже пятнадцатый год делает своё дело, превратившись в такой же привычный атрибут, как оперный тенор, на титрах напоминающий, что вся наша жизнь игра или ржание невидимой лошади при раскрутке волчка. Может быть, сама игра его и перевоспитала?
Главный-то феномен телевикторины состоит в её заразительности. Ведь для того, чтобы задать какой-то заковыристый вопрос клубу знатоков, любой из нас по эту сторону экрана должен прежде всего начать мыслить как они, то есть тоже стать немножко знатоком. Задача, между прочим, посильная далеко не для всех. Множество моих знакомых уже много лет мечтают сыграть на стороне телезрителей, но так и не придумали пока ничего толкового. А одна поэтесса, звезда самиздата 90-х, рассказывала, как в шестнадцать лет, будучи девушкой видной и выглядевшей на все двадцать пять, отправила в Останкино фотографию с подписью: «Угадайте, сколько мне лет?». Вот уже тридцать лет прошло, а она всё удивляется, почему вопрос не попал в эфир, хотя всё и так ясно. Знатоки оказались джентльменами и не захотели обсуждать прилюдно возраст дамы даже в течение минуты.
Мне бы наверняка удалось спросить что-нибудь более интересное. Да вот беда – я все эти годы неизменно болею только за знатоков и хочу, чтобы они всегда выигрывали. Выигранные у них деньги были бы мне не в радость. Впрочем, пусть знатоки выигрывают только по-честному. Время от времени приходится наблюдать случаи, когда ведущий откровенно подыгрывает отвечающим, ненавязчиво корректирует уже прозвучавший ответ. В подобные минуты очень хочется удалить его из зала за неправильное поведение. Но кто же его удалит? Он же памятник!
В общем, какие бы новинки нас ни ожидали в новом телесезоне, вряд ли большинство из них порадует. И только вот это, слава Богу, ещё не забытое старое до сих пор приносит массу положительных эмоций. Пожалуй, лишь одного в нынешнем «Что? Где? Когда?» мне лично будет не хватать. Мало кто помнит, что в ранних выпусках 80-х при оглашении правильных ответов внизу обязательно шла бегущая строка со ссылкой на источник информации. Это подводило под игру строго научную базу, что в сегодняшнем информационном пространстве, засорённом ошибочными или откровенно фальсифицированными сведениями обо всём на свете, было бы ещё более важно.
