Ну вот, и отпраздновал наш «Лицей» своё 25-летие! С какой пугающей скоростью всё-таки летит время! Ведь, казалось бы, совсем недавно ещё отмечали 20-летие, незадолго до которого появился и мой блог.
Осень 2011 года начиналась для меня с тревожных предчувствий, ибо будущее виделось в самых беспросветно-мрачных тонах. После смены руководства в газете «Петрозаводский университет» я уже не мог, как прежде, говорить на его страницах с читателями о волнующих меня сложных проблемах современности, да и в стенах ПетрГУ начинал себя чувствовать лишним. И куда нести печаль свою, если и в других печатных изданиях города дело обстояло немногим лучше?
И вдруг выясняется, что закрытый около года назад бумажный ежемесячник «Лицей», с которым я сотрудничал уже лет семнадцать, то исчезая надолго под давлением разнообразных жизненных невзгод, то вновь появляясь с новыми идеями и проектами, воскрес в Интернете в виде сайта, развернул свою деятельность в таких масштабах, которые бумажной газете и не снились, и меня ждут именно здесь! С теми самыми материалами, которые не пришлись ко двору в университете, но зацепившими многих читателей сразу так, что на форум посыпались реплики с пожеланием продолжения: «Пишите ещё!»
В результате в данный момент я работаю над первой своей книгой прозы и публицистики под пока условным названием «Адреса памяти», три четверти объема коей составят именно мои «лицейские» материалы. Книга будет посвящена судьбе моего поколения – поколения восьмидесятников, его кумирам, его восприятию произошедших в последние тридцать лет перемен, его духовному миру. Много страниц я отдам и глубоко личным откровениям, которые в реальной жизни не доверил бы ни одному, даже самому близкому человеку, а с «лицейской» аудиторией почему-то поделился почти без опаски. Замысел «Адресов» зрел во мне ещё с конца прошлого десятилетия, как к нему подступиться, долгое время было просто непонятно, а на то, чтобы выговориться на всю катушку и понять, что это именно то, что мне нужно, хватило каких-то пяти лет!
Наверное, атмосфера откровенного честного разговора царила на этих страницах всегда, независимо от того, бумажными они были или виртуальными. Недаром же даже мой дебют летом 1994 года связан не с чем-нибудь, а со стихотворной дилогией «Комсомольская богиня», пересказывавшей печальную историю моей первой, и, конечно же, безответной школьной любви:
Комсомольская богиня
Но комсомольская богиня!…
Ах, это, братцы, о другом…
Б. Окуджава
- НОЯБРЬ 1988 ГОДА
Из пустого коридора веет холодом могильным.
В классе – классное собранье. Дохнут мухи на лету.
И поёт кому-то гимны комсомольская богиня –
колоритная особа на ответственном посту.
Всем обломится с лихвою
и похвал, и зуботычин.
Душу высветит рентгеном до изнанки, до креста
та, чей голос как-то нынче
непривычно мелодичен,
та, что вечно неприступна,
хоть до хрупкости проста.
У неё свои проблемы,
о которых не расскажешь
тем подругам, что по жизни
маршируют напролом.
В дневнике девичьем тайном
слов о них не будет даже –
только слёзы о грядущем,
только вздохи о былом.
Надо сильной стать и смелой.
Просто с плеч усталых сбросить
зуд невидимой потери.
Надо бить наверняка.
…За окном заиндевелым
сквозь заоблачную просинь
всё сочится, пузырится
невозможная тоска.
2. ПЯТЬ С ПОЛОВИНОЙ ЛЕТ СПУСТЯ
Пришло её письмо позавчера.
Впервые с незапамятного лета
вымучивал до самого утра
строку замысловатого ответа.
Мы слишком далеки – почти на «Вы».:
я – на Земле, она – почти в нирване,
но не сдержать натужные «увы»,
когда не мир – одна труха в кармане.
Она недавно с прошлым порвала,
вернее – с мужем буйно-алкогольным.
И вроде бы на лад пошли дела,
но одиноко жить – не значит вольно.
Заочная учёба, огород,
по вечерам – попса в радиоточке,
назавтра – вновь рабочий день зовёт.
И всё. И от былых друзей – ни строчки.
И впрямь «нам не дано предугадать…» –
пути заблудших неисповедимы.
За всем пережитым не угадать
с ума сводящей прежней классной примы.
Никто не остановит, не вернёт
утраченных, упущенных мгновений.
Романтика –
затасканный блокнот,
где выцвели страницы посвящений
наивных,
как герои оперетт.
Но только память будущему вторит.
Она – едва знакомый силуэт,
мелькнувший в полутёмном коридоре.
И мы найдём, о чём поговорить.
Всё именно так и было. Раздавленная, растоптанная, раз и навсегда разуверившаяся в том, что в реальном мире существует любовь, она после долгого молчания написала мне, ища моральной поддержки. У меня же был один из самых сложных периодов в жизни – сразу после окончания филфака ПетрГУ, когда никак не удавалось подыскать себе достойную работу и вообще встроиться в большую взрослую жизнь. Оттолкнуть от себя не хватало сил – притяжение прошлого было сильнее, но и утешить было нечем. Мучительное, отчаянное общение двух потенциальных утопленников, ищущих друг в друге спасения, но упорно тянущих друг друга на дно, длилось несколько месяцев, казавшихся вечностью. Не знаю, почему из присланных мною в «Лицей» текстов для публикации отобрали именно «Богиню», однако рассказав всему свету о своей безвыходной, как тогда казалось, ситуации, я нашёл-таки в себе силы научиться жить не прошлым, а будущим и начать жизнь с нуля, с чистого листа. Нашлась и работа, которой потом было отдано более двадцати лет жизни, и новые музы, и новые яркие впечатления – но речь сейчас совсем о другом.
Вот чем мне «Лицей» больше всего нравится – так это тем, что он умеет ставить мозги на место тем, кто попадает в сферу его влияния. И ещё – тем, что это одно из немногих современных изданий, которые следует читать на трезвую голову. Убедился я в этом тогда, когда в моём блоге вышла статья о легендарном ведущем русской службы ВВС Севе Новгородцеве. Безобидный вроде бы – хотя и не лишенный иронии текст получился. О том, как в далеких 80-х советские подростки по ночам ловили на короткой волне западные радиостанции, чтобы послушать любимую рок- и поп-музыку, начисто отсутствовавшую в легальном эфире, и тем самым приобщались к мировой культуре, находящейся по ту сторону «железного занавеса». И угораздило же нас опубликовать это в первую неделю января, когда страна ещё не очнулась от непрерывного празднования всех Старых и Новых годов! Одним из первых на форуме подал голос некий фанат Севы, которому показалось, будто я нашего общего кумира юности проклинаю последними словами, хотя дело было с точностью до наоборот. И дрожащие после большого бодуна пальцы отстучали по клавиатуре комментарий: мол, кто ты такой, писака из провинциальной Карелии?! Новгородцева слушали и любили миллионы меломанов, а ты сиди, слушай свои «Валенки» и на святое свою грязную руку не поднимай. Хотел было я ответить, посоветовать лучше закусывать, но реплику с сайта убрали, ибо хамство здесь тоже не приветствуется. Что мне лично тоже безумно нравится, поскольку чего только не повидал я на просторах соцсетей!
Впрочем, большинство слов, услышанных мною в «Лицее» в свой адрес, относилось как раз к числу приятных. Это касается и публиковавшихся там рецензий Валентины Калачёвой и Александра Валентика на мои книги и выступления, и наших частных разговоров с собратьями по перу. Помню, как ещё во времена, когда издание было бумажным и редакция располагалось на площади Ленина по соседству с Министерством культуры, иду по полутемному коридору – несу в сумке рукопись своего очередного телеобзора для рубрики «ТВ-ВЗГЛЯД». А незадолго до этого в разделе юмора другой, ныне уже не существующей газеты, появились мои хулиганские афоризмы из записных книжек разных лет, которые прежде я под разными никами сливал в самиздат и Интернет, не относясь к ним как к серьезному виду творчества. Неожиданно в дверях редакции я сталкиваюсь с соратником по Союзу писателей Борисом Александровичем Гущиным, поприветствовавшим меня восклицанием: «Так вы ещё и юморист?!!» Звучало это примерно как у старика Жуковского, который, если верить Хармсу, при встрече с Пушкиным удивленно спросил: «Никако ты писака?» То есть весьма духоподъёмно и наводило на размышления о том, в каких бы жанрах ещё себя можно попробовать?
А ведь все мы, люди пишущие, тоже подвержены такой слабости, свойственной любому нормальному русскому человеку, как лень. И для того, чтобы заставить нас заняться полезным делом, вместо того чтобы по-обломовски валяться на диване, глядя в потолок, надо, чтобы кто-то нас взял за шиворот и хорошенько встряхнул. Или хотя бы убедил, что твои усилия не пропадут даром, что твой голос будет услышан. «Лицей» это умеет прекрасно. Так что сам ещё не знаю, с какой стороны мне удастся открыть самого себя, продолжая сотрудничество со всеми нами любимым изданием, до чего договорюсь и додумаюсь. Обещаю лишь, что читателям скучать будет некогда!
***
Какой ни век – одна и та же
судьба у нас, у россиян.
Душа потрудится – и ляжет
На тёртый, давленый диван
И захрапит во все прорехи,
Вкушая золотые сны,
Да всё про скрепы, вёрсты, вехи,
Про смену вех для всей страны.
Не в лом Обломовым родиться,
Не грустно им и помереть,
И ни на что тут не сгодиться,
Не утонуть и не сгореть,
И не заметить ужас жизни,
Неизлечимой как недуг,
Не поразиться дешевизне
Своих регалий и заслуг,
Пусть недоделанное дело
Боится недомастеров!
Пускай дойдёт до беспредела
Весь мир холопов и воров!
Они ведь все немного наши.
Договоримся как-нибудь…
Пример смирения покажем:
Нам – добрых снов, им – в добрый путь!
Причём безудержно гордиться
На самом деле нечем тут.
Душа обязана трудиться?!
А кто оплатит этот труд?
2016 год
