{hsimage|Бишпармак ||||} Через сутки томительного ожидания мне наконец выдали пропуск. Повесив на шею синюю карточку с моим фото и надписью «Селигер-2010», я беспрепятственно прошел через строгую охрану. За раскрашенным в триколор забором раскинулся огромный лагерь, наполненный людьми, снующими между палатками, ангарами, спортивными площадками, дощатыми сценами, административными постройками.
На первый взгляд, в кажущемся беспорядке лагерного городка можно легко заблудиться. Но это не так. Стоит встать на дощатую дорогу – центральную артерию лагеря под открытым небом – как людской поток подхватит тебя, потащит по многокилометровому «проспекту». Тут уж не зевай – читай указатели на деревьях где какой отряд находится. А дорога сама выведет тебя на пляж, центральную сцену, библиотеку, Интернет клуб, остановит у расписания с занятиями, поведет к ангарам, где читаются лекции…
Лишь один раз я в нерешительности остановился у ангара с красноречивым изречением во всю стену. Возле гигантского портрета нашего президента огромными буквами сообщалось: «Или учись, или до свидания!». Я облегченно вздохнул, нащупав в кармане джинсов студенческий билет заочника. Времени на изучение лагеря у меня было предостаточно. Мои группы должны были приехать только через день, а значит моя кураторская деятельность на «Зворыкинском проекте» еще не началась.
Лагерь походил на растревоженный улей. Завершилась международная смена, и сотни людей с красной, белой, черной, желтой кожей, еще не успевших покинуть палаточный городок Селигера, спешили к своим автобусам.
— Скажите, когда завтра отправляется казахская делегация? – меня остановила девушка с широким скуластым лицом. По-видимому ее привлек мой синий бейдж организатора.
— Из Казахстана? – я расплылся в улыбке.
Скоро, моя новая знакомая Айгуль тащила меня в свой отряд.
— Как же так — встретить земляка за тысячи километров и не позвать к достархану? – она укоризненно качала головой в ответ на мой вежливый отказ, — У нас тут все — и китайцы, и немцы, и украинцы, — лицо ее расплылось в улыбке, и раскосые глаза-щелки сделались еще уже.
Между высоких сосен, цепляясь за вбитые в землю колья, горбились палатки казахстанцев. На длинном столе из струганых досок стояло большое плоское блюдо. На нём, перебивая лесные запахи смолы и хвои, сверху вареных лепёшек дымились куски вареной баранины. Радушные хозяева усадили меня за стол рядом с другими гостями. Передо мной в глубокой пиале поставили наваристую шурпу…
— Гюнтер, профессор, — представился мне сосед по скамье, седовласый поджарый мужчина, — я сдесь читаю лекции по экономике, — он говорил почти без акцента.
— Вы отлично говорите по-русски.
— Спасибо. Моим первым учителем русского был отец. Он работал сдесь, в России. Потом мы жили в ГДР.
— Да, много немцев уехало во время Перестройки…
— Вы меня не так понимать. Мой отец военнопленный. Он воевал за фашистскую Германию. После войны он немного был в лагере для военнопленных сдесь, в монастыре Нилова пустынь на Столобном острове, – он махнул в сторону озера. – До войны там был тоже лагерь для польских охвицеров.
Заметив моё напряженное молчание, он широко улыбнулся:
— Всё прошло. Надо понимать уроки прошлого. Я тоже простил свой отец. Мой отец был охвицер. Он спас много русских пленных – убил СС-начальника лагеря. После победы Красной армии нас, семью дойче золдатен, не принимали русские и за спиной осуждали сами немцы. У нас не стало друзей. В детстве меня дразнили Ваней, предателем…
Две недели интересных знакомств, незабываемых встреч, туристских походов, лекций ведущих специалистов страны, защита проектов, прошли одним шумным жарким солнечным днем. Настало время расставаться. Солнце цвета киновари уже катилось по волнам озера Селигер мимо Столобного острова, когда автобус сонно чихнув, мелко задрожал – все было готово к отъезду. Я уезжал домой, в Карелию. В багряном небе горели красным золотом купола Ниловой Пустыни. Краснобокое солнце, вдруг вспыхнув с одного края, брызнуло в глаза нестерпимо ярким светом. Сбросив кумачовое покрывало, заискрились кресты в лучах обновленного светила, растворяя кроваво-красные следы в безоблачной синеве. Я еще раз взглянул на золотые кресты Ниловой пустыни, загадав вернуться сюда снова.
БИШПАРМАК
1 кг баранины, мука, яйцо, лук репчатый, чеснок, соль, укроп, петрушка, специи
Баранину залить водой и поставить варить на сильный огонь. После того, как вода закипит, огонь убавить, бросить в кастрюлю очищенную луковицу, 4-5 зубчиков чеснока, перец горошком, лавровый лист, соль и варить на медленном огне 1 час. Замесить тесто из муки, одного яйца и двух стаканов мясного бульона, раскатать лепешки не толще 0,5 мм, так, чтобы они поместились в кастрюлю. Вынуть из кастрюли готовую баранину. Отварить в бульоне лепешки.
Выложить на большое плоское блюдо отваренные лепешки, нарезать на небольшие порции прямоугольной формы. Нарезать мелкими кусочками баранину и выложить сверху лепешек. В пиалы налить бульон, заправить мелко рубленным чесноком, репчатым луком, зеленью, черным и красным молотым перцем по вкусу. Едят бишпармак руками, беря в лепешку кусок мяса и запивая шурпой из пиалы.
