В одном из петрозаводских кафе выступили молодые яркие звезды поэтического Санкт-Петербурга Антон Володин, Павел Крузенштерн и Виктория Манасевич. Три часа звучали стихи, но желающих уйти пораньше не было.
моя любовь подобна ночному метрополитену,
моя любовь подобна связке сухарей,
моя любовь подобна Питеру Пену,
моя любовь употребляет ямб и хорей,
моя любовь постоянно то смеётся, то плачет,
моя любовь — и сперматозоид, и яйцеклетка…
ты спросишь меня: «что это за чушь собачья?!» —
это современная поэзия, детка.
Это стихотворение московского автора Арс-Пегаса, которым Павел Крузенштерн открыл субботний вечер поэзии в Петрозаводске. Зрители насторожились: что же будет дальше? Вечер эпатажных стихов? За несколько часов подобной поэзии можно порядком устать. В следующее мгновение на сцену вышел Антон Володин, астраханский поэт, не так давно перебравшийся в Петербург. Стали звучать проникновенные стихи о родине. На вопрос: «Патриот ли вы?» Антон ответил: «Нет, не патриот. Просто не люблю этого слова». Антон сравнил слово «патриотизм» со словом «гуляш». Видимо, настолько оно теперь растиражировано, что начинает утрачивать свой первоначальный смысл.
Отношение у поэтов к власти, как всегда, определённое – в штыки. Павел Крузенштерн и Антон Володин – участники проекта ОПГ-подельники (организованная поэтическая группировка). В этом проекте нередко звучат голоса несогласных с сегодняшней ситуацией в стране.
Стихотворение Антона Володина, прозвучавшее на субботнем вечере:
Монолог Моисея
Ой-вэй! Хабаровск, Амур, Енисей.
На сухой земле рассуждать легко!
Так совпало, поверь, Моисей,
что Еврейский АО тут недалеко.
Фараон пролетает на двуглавом Ра,
говорят, тормозить потопы он тоже горазд!
Это так же легко как продавать нефть и газ,
и выщипывать перья из немого орла.
Я средь этих лесов — местный Дед Мазай,
но с поправкой на имя — «взятый из воды».
И, прости, фараон, или ты не замай,
или перестань народ изводить!
Ведь понятно, даже, косноязычному, мне, —
то, что говорят, — истине не соответствует!
В этой стране быть одному на уме
слишком гибельно, когда страна бедствует.
Мне, по опыту ясно — разверзнуть воды
тут сложнее, как минимум, раз в десять!
Никуда людям отсюда не деться,
потому остаюсь, остаюсь с народом.
Но, поверь, фараон и вся фараонная братия, —
на сухой земле рассуждать легко.
Вместо вас спасаю людей на катере,
нараспев хрипя: «Лэт май пипл гоу»!
Я спросила у Антона, может ли хороший автор повлиять на происходящие в стране события, на мнения других людей.
— Если говорить о поэте-авторе, то, полагаю, что не может, — ответил он. — Слишком большое информационное пространство, слишком мало людей знают действительно хороших авторов-поэтов — и повлиять на какие-либо события глобальные в стране такие авторы не могут. А вот что-то такое затронуть внутри человека — запросто! Поэт находит слова, которые заставляют человека смеяться, плакать, радоваться, думать и изменяться к лучшему.
Помимо литературной деятельности, Антон занимается организаторской работой. Он создал творческое общество «Золотой Лис». На вечере Антон рассказал, как появился этот проект:
— Мы решили создать что-то своё, потому что в Астрахани никакой творческой поэтической тусовки не было. Она создавалась в течение двух лет. Потом стала обрастать новыми знакомыми: художниками, фотографами, музыкантами. Потом министерство культуры обратило на нас внимание, выдало нам целый театр, мы делали там прекрасные постановки. Я некоторое время работал экскурсоводом в Сочи. И всегда видел этот город со стороны таксистов и туризма. Однажды нашёл в Интернете какое-то мёртвое сообщество, списался с организаторами, познакомил с нашей идеей. Один откликнулся. Я приехал к нему, мы пообщались. Он создал филиал «Золотого Лиса» в Сочи. Также есть филиал в Волгограде. Скоро знакомый сможет помочь с филиалом в Архангельске. В общем, мы создаём такое дело на местах. Чтобы молодые люди не ехали в Питер безоглядно, как будто там Мекка поэтическая. Мы даём молодым ребятам не просто право высказаться. У нас есть компетентные люди, режиссёры, которые работают над сценической речью. Мы помогаем молодому человеку расслабиться на сцене, не стесняться, делать упор на подачу. Сейчас в современной поэзии большой упор делается на подачу. Иногда, к сожалению, бывает хуже стихотворная составляющая, зато подача – шикарная. Это очень подкупает в некоторых столичных барах, на всяких поэтических батлах, слэмах.
В разговор включается Павел:
— Да в Москве вообще кричать надо!
— Там люди орут, швыряют бутылки в зал, прыгают по столам, — продолжает Антон. — Мне кажется, это должно быть в меру. Потому что слову поэтическому сейчас уделяется мало внимания. Все современные поэты стремятся выступить. Они приезжают в Питер – и тут же в бары, клубы, на какие-то тусовки, сразу показывать себя… И очень мало людей, которые работают со словом. Жалею о том, что в современной поэзии зрелище во многом подкупает слушателя, зачастую отвлекая от неграмотных стихотворений.
Следующий участник поэтического вечера — Павел Крузенштерн. Автор сразу располагает к себе зрителей сценичной подачей.
— Стихи нужно читать по памяти, — говорит он. — Не понимаю поэтов, которые выходят на сцену с листочками. Если ты волнуешься или не можешь выучить свой текст, не лезь на сцену.
Сам Павел мастерски владеет приёмами публичного выступления. Впрочем, и слова он подбирает с особым тщанием, как бы выстраивает из них прихотливые цепочки и лабиринты, завораживая зрителя необычными сочетаниями образов.
В этот день было жарко
И каждый хотел
Устремиться на дно колодца.
В этот день было ясно
Что Он уснул
В этот день отключили солнце.
Лист дрожал на ветру
Я ходил по льду
Первой лужи застывшей
К утру
Я дрожал на ветру
Лист ходил по льду
Первой лужи застывшей
К утру
Мыслям есть предел
Где щелчок курка
Где весельем
обрывается ум
Нескончаемым вальсом
Стремящимся к фарсу
вращается ось
Земных дум
И замкнулось кольцо
Проводницы
плеснуло
Ярким солнцем в лицо
В районе станции Бородино,
но под Ниццей,
тем временем,
Раздался выстрел
В спину —
птице.
Свободной птице.
Я ходил по утру
лист застыл на лету
лед трещал и хрипел
патефон.
В этом мире свободная птица,
как блудница зашедшая в сон —
Растворится.
Павел – ведущий петербуржского проекта ЛитЧе (Литературные Четверги). Это литературно-музыкальные вечера, дающие возможность высказаться начинающим авторам. Радует, что ребята совершенно не замкнуты на себе, готовы искать новых интересных людей и помогать им реализоваться.
Следующий участник вечера – Егор Сергеев, отмеченный несколько лет назад в ПетрГУ стипендией имени Роберта Рождественского, студент медицинского факультета. Егор хорошо знаком петрозаводчанам. Очень искреннее стихи. В них завораживают резкие переходы от простых обыденных вещей к образам вселенского масштаба.
Божья точка
В плацкартных вагонах ждёт вся скрытая правда.
Батарея пуста, но ритм не даст уснуть.
Время следования – период полураспада.
На конечном перроне выживет только суть.
Слышишь, шорох вокруг, помехи тебя окрестно?
Видишь, глаз твоих отраженье в окне блестит?
Посмотри на него впервые за жизнь честно.
Помоли у него прощения и прости.
У тебя же душа живая, большая, щедрая.
Из тебя состоит вселенная, плоскость, ось.
На тебе впопыхах с ума сошла геометрия:
как ни билась, определения не нашлось.
Остаётся сидеть в плацкартных, просить: «Согрей меня»,
достигая в игре огромной за целью цель.
Говоря об ушедших днях в настоящем времени,
говоря об ушедших днях во втором лице.
И бессчётная ночь, зажатая в уголочке
верхней полки, несётся вдаль, весела, глуха.
Ты – священная точка. Вечно малая точка.
Ты блаженная божья точка в конце стиха.
Завтра, 18 апреля, состоится презентация нового проекта автора под названием «Хронофобия». Подробности можно узнать здесь: http://vk.com/sergeev_timeshop
И последняя участница вечера, Виктория Манасевич, лингвист, переводчик по образованию. Победитель 3-го сезона шоу молодых поэтов «Бабушка Пушкина» и просто чудесная артистичная девушка. Вечер заканчивается ее стихотворением:
Я знаю только одно, но точно. И, надо же, не боюсь.
Мои автоматы давно и прочно вступили со мной в союз.
Со мною выстоит Нагасаки, Варшава и Сталинград.
Со мною не загрызут собаки того, кто не виноват.
Пускай ещё остаются даты, не вспомнить без немоты,
я улыбнусь –
мои автоматы бросают в людей цветы.
Мои автоматы хранят любимых, как Боже хранит царя.
Мои автоматы стреляют мимо, когда о них говорят.
Мои автоматы глядят обычно пониже надбровных дуг.
Мои автоматы стреляют лично, когда погибает друг.
Мои автоматы – из крепкой стали, и не задрожит рука.
Мне кроме них ничего не дали, но это – только пока.
Мои автоматы имеют шансы спасти, кого захотят.
Мои автоматы танцуют танцы, ведя за собой отряд.
Мои автоматы по части боли затмят пистолет ТТ.
Мои автоматы играют роли похлеще, чем в БДТ.
Мои автоматы звенят, стреляя, как в церкви колокола.
Мои автоматы не терпят рая, как терпит его стрела.
Мои автоматы не слышит ухо прислушавшихся врагов.
Во имя Сына, Святого Духа и прочих других богов
мои автоматы рыдают ночью, спасая детей и жён.
Мои автоматы хранят заочно тех, кто не вооружён.
Мои автоматы всегда в цейтноте, нет-нет, да бежит слеза.
Мои автоматы – совсем не против, мои автоматы – за.
Моим автоматам желать дурного – затея для дураков.
В моих автоматах железно слово, прекраснейшее из слов.
Что автоматы для самурая? Один победит солдат.
О прочем я ничего не знаю.
Когда ты смотришь, как я стреляю, мои автоматы спят.
Ребята кланяются, говорят публике: «Мы не торопимся. Давайте общаться». Нет никакого пафоса, нестрашно подойти к человеку, который минуту назад выступал со сцены и от него невозможно было отвести глаз. Люди подходят, благодарят, задают вопросы. Барьера, который обычно разделяет людей искусства и зрителей, сегодня нет.
Если вас интересует жизнь без барьеров, вы всегда можете стереть их самостоятельно. Просто найти стихи, понравившегося вам поэта в Интернете и прочитать их. Вот полезные ссылки:
http://vk.com/egor_sergeev_poems
http://vk.com/pavel.kruzenshtern
Фото Ирины Ларионовой
