Остался поэт вне течений и объединений, верным и последовательным продолжателем классиков – этим и оригинален.
12 декабря в читальном зале библиотеки ПетрГУ состоялся творческий вечер известного петрозаводского поэта, прозаика и киносценариста Дмитрия Вересова.
В этом году Дмитрию исполнилось 50 лет, и хотя день его рождения был ещё 18 июня, что-то вроде юбилейного мероприятия решили устроить только сейчас – в более удобное время для читателей, уже не обременённых летними дачными заботами и в наиболее подходящем месте. Ведь с университетом в жизни нашего талантливого земляка было связано огромное количество событий. Именно в университетском издательстве вышли все его поэтические сборники, сразу же вызвавшие большой интерес как у критиков, так и у самой широкой публики, именно здесь он сам был на протяжении ряда лет сотрудником издательства, а попутно, учась в аспирантуре, занимался исследованием творчества Ф.И. Тютчева.
Ярко выраженное тютчевское начало в вересовских стихах заметно и поныне, хотя на него накладываются и другие влияния, другие традиции, связанные скорее с Серебряным веком, с лучшими образцами советской и современной философской лирики. Самое интересное, что всего этого мы могли бы вообще никогда не прочитать. Ведь, делая свои самые первые шаги в литературе, Дмитрий несколько раз пытался завязать со стихотворством раз и навсегда: в первый раз ещё в девятом классе, когда, разочаровавшись в школьной любви, выкинул с моста в Лососинку тетрадку с неуклюжими вариациями на темы Блока, второй раз на последнем курсе литературного института имени Горького, когда однокурсники на творческом семинаре подвергли убийственной критике всё лучшее, что было написано за студенческие годы.
Но выкинуть можно только рукопись, а не талант. Разочарования только закалили, научили время от времени начинать жизнь с чистого листа. Были в жизни Вересова и другие искушения, поддавшись которым можно было скорее потерять, чем приобрести. Например, в конце 80-х его друг Вадим Степанцов, только начинавший создавать свой «Орден куртуазных маньеристов», уговаривал примкнуть к этому перспективному сообществу.
Время было нескучное, особенно в столице, где на фоне перестройки заметно оживилась культурная жизнь, андерграунд начал превращаться в модный мейнстрим и любому человеку, которому посчастливилось наблюдать всё это собственными глазами, хотелось попробовать всё и сразу. Наш герой вовремя отказался – и, как оказалось, не напрасно: уже через несколько лет весёлая и эпатажная компания превратилась в цех по производству более или менее сырых текстов для попсы. Не стал Вересов ни подражателем Бродского, под которого в 90-х писали, кажется, все кому не лень, не стал метаметафористом, остался вне течений и объединений, верным и последовательным продолжателем классиков – и, может быть, именно этим и оригинален.
Сам Дмитрий на вечере стихов не читал. В качестве вступительного слова вкратце напомнил свою биографию, вспомнил о счастливых случайностях, оказавшихся в итоге судьбоносными и повлиявшими на выбор дальнейшего пути. Донести же до слушателей своё слово он поручил профессионалу – актёру Валерию Баулину, который со своей задачей успешно справился.
На вечере Дмитрия Вересова в библиотеке ПетрГУ. Фото petrsu.ru
Небольшой автобиографический рассказик, навеянный воспоминаниями об учёбе в Москве, и подборка стихотворений разных лет показывают автора с разных сторон – ироничным и печальным, легкомысленным и размышляющим о смысле нашего пребывания в этом не самом спокойном из миров.
Потом заговорили друзья и коллеги, у которых в памяти сохранились совсем другие эпизоды, совсем другие любимые стихи – иногда даже в неканонических, некнижных, первоначальных вариантах. Писатель и скульптор Григорий Салтуп, например, в поэзии ищет прежде всего средство от окружающей нас в повседневной жизни пошлости – и находит его как раз у Вересова. А для поэта Марата Тарасова, как всегда, творчество одного из любимых учеников стало всего лишь поводом для того, чтобы поразмышлять о состоянии современной литературы в целом:
– Когда Дима пришёл ко мне со своими ранними стихами, я понял, чем отличаются его стихи, его взгляд на жизнь, его внутренний облик от тех стихов, которые мне приходилось читать просто кипами. Он был такой чистый и непосредственный человек! И это всё отражалось в стихах. Как будто ничего особенного не сказано, но это ни на что не похоже. И теперь, листая его книжки, я бы отметил самое главное у Дмитрия – то, что сейчас, к сожалению, уходит из нашей творческой жизни. Читаю книжки, изданные за счёт автора, – и ужасаюсь, боясь открыть даже первую страницу, настолько это не поэзия, настолько это против поэзии. Но это печатается, и, возможно, даже кем-то читается. А у Дмитрия чувствуется, что он проработал, продумал, прочувствовал поэзию Заболоцкого, поэзию Пастернака, Блока, проанализировал, в чём особенность их мастерства. Ведь мастерство – это не что-то неуловимое, это вполне конкретные вещи, у каждого поэта свои, но в общем в чём-то единые. Им надо следовать, открыв их для себя, и Дима всё это принял к себе в душу!
В конце вечера Вересов ответил на многочисленные записки и вопросы из зала. Самой популярной темой для разговора здесь оказалась не поэзия, а работа в кинематографе. Дмитрий терпеливо объяснил, что не является большим поклонником детективного жанра и относится к написанию сценариев для «Улиц разбитых фонарей» скорее как к игре. Правила в этой игре придуманы уже не одно столетие тому назад: в начале должен быть найден чей-то труп, в последней сцене разоблачат преступника – причём с минимальными потерями для сыщиков, а автору остаётся только соединить вместе эти сюжетные элементы. К реальной жизни всё это не имеет никакого отношения – при подобной результативной работе правоохранительных органов в стране давным-давно некого было бы ловить, но от сериалов никто и не ждёт откровения. Зато для сценариста, не состоящего ни на какой государственной службе, это источник безбедного существования, впрочем куда более скромный, чем для появляющихся на экране звезд.
Возвращаясь вновь к своему опыту учёбы в литературном институте, поэт сказал, что для превращения в профессионального литератора можно окончить любой вуз, можно вообще заменить профессиональное образование самообразованием – лишь бы были талант и трудолюбие.
Не обошлось, конечно же, и без вопросов о том, не надоело ли Дмитрию, что его иногда путают с петербургским прозаиком Вересовым, автором романа «Чёрный ворон». Как выяснилось, тёзки уже успели познакомиться лично – на праздновании выхода 100-й серии «Улиц». Питерский Дмитрий Вересов в реальной жизни носит фамилию Прияткин и поначалу даже хотел подписывать свои произведения именно ею, но издатели убедили придумать что-нибудь более звучнее и кассовое. Детективщик решил позаимствовать фамилию у собственной бабушки, даже не подозревая, что невольно создаст кому-то проблемы. Было это достаточно давно, когда наш Вересов ещё не успел вступить в Союз Писателей.
– Я сначала расстроился, узнав о существовании двойника, а потом понял, что просто надо писать так, чтобы сразу все поняли, кто настоящий Вересов, а кто ненастоящий! – признался поэт.
Стихи Дмитрия Вересова здесь
