Литература

Марина Кивирьян: «Всё воскреснет. Я умру…»

Марина Кивирьян. Фото Виталия Голубева
Марина Кивирьян. Фото Виталия Голубева

После тяжелой болезни скончалась Марина Кивирьян, петрозаводский журналист и поэт. Ей было всего 46 лет. Ее памяти мы посвящаем эту публикацию — стихи, увидевшие свет в печатном «Лицее», и предисловие к ним Александра Валентика.

***

«Не продается вдохновенье, но можно рукопись продать…» Устарело. Наше время не терпит лирики. Стихи пишут все, но стихи никому не нужны. Сегодня поэт, чтобы не умереть раньше своей славы, должен где-то служить. Торговать барахлом на базаре, что-нибудь сторожить или трудиться над изданием чужих книг, как это, например, делает Марина Кивирьян. По образованию филолог, она работает дизайнером-верстальщиком в ИД «ПетроПресс». Работает, по отзыву коллег, блестяще и между прочим пишет (о чем коллеги, может быть, и не подозревают) прекрасные стихи.

С Мариной Кивирьян я познакомился случайно на фотовыставке ее подруги, журналистки Юлии Утышевой. И узнал, что Марина пишет стихи.

Стихи ее я читал с радостью. Это не те строки, которые и в наше непоэтическое время графоманы гонят рифмованными километрами. Это редкие строки. И я не боюсь назвать Марину Кивирьян поэтом. Никаким там ни молодым и ни начинающим, а доселе нам неизвестным поэтом. В стихах Марины есть та неожиданная новизна вечных, как мир, истин, которая одна только и дает право стихам называться поэзией.

Кто-то из поэтов сказал, что отдавать свои стихи в печать так же боязно, как ребенка своего первый раз вести в школу. Вдруг обидят. Но ведь когда-то надо.

Александр Валентик, член Союза писателей России

 

 

Марина Кивирьян. Стихи 

Впечатления июня

В простенькое плачущее утро

Залатаю сношенную память.

…Уж вода горячая как будто

Снова в кране. Уж должны исправить

 

Трубы лета, как и трубы сердца,

Что заткнул до отпуска в июле

Добрый муж подшивкой индульгенций.

…И работа хуже дуры-пули

 

Разрывает душу… На Дворцовой –

Голос настоящего Маккартни…

…Уж во сне лечу до Золотого

(В кассе на Москву одни плацкарты).

 

И горят, начхав, что ночи белы,

Звезды гончего велосипеда.

И летят к созвездьям децибелы

Серенады, байкером пропетой…

 

…Напоследок обыграли греков –

Вдруг поперло! – наши футболисты…

…В краткости июнь подобен веку:

Полетят оторванные листья,

 

Небо станет выцветшим и плоским,

Боженька в хайры ладонь засунет –

И под перхотью с его прически

Сгинут впечатления июня…

 

Товарищу мужу, человеку и автомобилю

Здравствуй, скромно любимый товарищ и муж!

Пишет признанный только тобой гений русского слова.

Значит, встала чуть свет, легкий завтрак, зарядка и душ…

Вру, конечно. Вчера, как обычно, явилась домой в полвторого,

 

Потому что мне дом без тебя – как глухая тюрьма

(Тьфу, заезженный штамп и вранье – потому что привыкла!)…

Я каталась на яхте (и все без тебя), это было шарман,

А потом Элвис Пресли под липами грустно в мартини мурлыкал.

 

И пока от души проживаю семейный бюджет,

Превратив череду трудодней в нескончаемый праздник,

Ты, как в песне, мне шлешь за приветом привет, за пакетом пакет,

По просторам Финляндии нежно вальсируя с ветреной «маздой».

 

И пока август с жадностью пьет молодой иван-чай,

Подлетаю к цветастым рубашкам с изяществом моли,

Пожирая одну за одной. Я всем сердцем прошу: не скучай,

Ведь сентябрь неизбежно сольет

наши блюзы в одном рок-н-ролле.

 

Романс

И лампа не горит. Посуда не помыта.

И холодильник пуст. Не пенится «Ред Бул».

И капитана ждет красотка Маргарита:

а вдруг не утонул? а вдруг не утонул?

 

И силы утекли – ей не сварить солянку.

И смутен в полутьме ее нетвердый стул.

И не с кем изменить. И не пойти на пьянку:

а вдруг не утонул? а вдруг не утонул?

 

И опрометчив шаг на улицу пустую.

И печень в отпуску. И целлюлит уснул.

И сердце по мозгам колбасит вхолостую:

а вдруг не утонул? а вдруг не утонул?

 

Нет алых парусов у старого корыта.

И не вернется он из дальних стран домой.

Не чахни у окна, красотка Маргарита.

Не жди его любви. Оставь его. Он мой. 

 

***

И снова ночь. Уже не белая. Уже

поизносила подвенечные наряды.

И ждут тепла велосипеды в гараже,

почила дача, а дорога вдрызг. И надо

 

пытаться меньше редуцировать слова.

Накрасить рот сухим герметиком молчанья,

чтоб ветер, тиская нагие дерева,

не инфицировал окрестности случайно

 

хранимыми внутри ошметками морей.

Побыть в капризы сентября отчаянно влюбленной.

И наблюдать, как сутенер-гиперборей

отчитывает гейш, осыпавшихся с кленов.

 

И ждать такси. И снова пить из банки джин

на остановке. И искать созвездье Лиры

на черном пледе из плеяд. Будить в тиши

навек усопших улиц теплые квартиры

 

садистской трелью телефонного звонка.

И слепо верить в день за окнами-очками.

И знать, что в осени рождается строка.

И элегировать последними стихами.

 

Туапсинский ноктюрн

Я смотрю на Туапсе.

Ты уехал этой ночью.

Сверху – самолета точка.

Снизу – море и шоссе.

 

Спят дома и спят ветра.

Спят армяне и черкесы.

Заползает под навесы

Теребящий нервы страх.

 

Нарушают тишину

Псы и грохот Сортировки.

И таксисты со сноровкой

С темнотой ведут войну.

 

Смотрит в космос по ночам

Твердый виноград июля,

Чуть до звезд не дотянули

Груша, персик, алыча…

 

Утром в липкую жару

Дружно окунутся горы.

Защитят от зноя шторы.

Всё воскреснет. Я умру.

 

Несудьба

Она служила в маленькой конторе,

Любила снег и баржи на Неве,

Летала с мужем осенью на море,

Держала тараканов в голове.

 

Он тоже жил вполне благополучно:

Работа, дети, выезд на юга.

Но, кажется, покой ему наскучил

И он купил копыта и рога.

 

И вроде бы они нашли друг друга,

И проще адюльтера только смерть,

И треугольник не сложнее круга.

Но, как дамоклов меч, взошло: «не сметь».

 

Не сметь играть в любовь, не делать ставок

На то, что безвозвратно утечет

Прохладный ручеек. …Имеют право

На жизнь и дальновидность, и расчет,

 

И всяк свои решает теоремы

И свой на жительство имеет вид.

И двум планетам солнечной системы

Смотреть друг в друга, не сходя с орбит.

 

И страшно, если солнце станет слабым,

И вроде нужно погасить накал:

«А знаешь, милый, ты не так масштабен,

Как ты хотел бы мочь». И он устал.

 

И повернулся к ней своею тенью:

«Мне так непросто вклиниться в твой мир».

…В заложниках у скуки и у лени

Недолюбовь накапливала жир.

 

Они искали повода и ждали.

А жизнь была бестактна и груба.

И звезды, улыбаясь, наблюдали

И рисовали слово «Несудьба».

 

О любви

(Из поэмы-зарисовки «Крымский поход 2003 г.»)

 

Где рождается любовь?

В иглах сосен, в мягких травах,

В нежной завязи цветов,

В птичьих трелях и в забавах

Муравьишек, паучков.

 

Где рождается любовь?

С гор спускается потоком

Из дождей, ветров, снегов.

В высях звезд голубооких

И кудрявых облаков.

 

Где рождается любовь?

Где шторма поют кантаты,

Веря в правду грозных слов,

Где на части мачты яхты

Рвут полки морских богов.

 

Где рождается любовь?

Где раскинута палатка,

Где волнует ноздри плов

Вместе с розовым мускатом,

Где кино из странных снов.

 

Где тетрадка для стихов

Как архив живых мгновений,

Где сжимает сердце гений

Тихих крымских откровений —

Там рождается любовь.

 

От редакции. Поэтическая подборка Марины Кивирьян увидела свет в №5 газеты «Лицей» за 2005 год. Последние два стихотворения в нее не вошли из-за ограниченности газетной площади, но сохранились в нашем архиве, и мы решили, что они должны быть включены в эту посмертную публикацию.