Накануне нового учебного года известный карельский педагог Татьяна Сеппянен опубликовала снимок 1947 года, на котором мы видим участников августовской конференции учителей Пряжинского района.
«Наверное, эти послевоенные учителя не пользовались в профессиональном разговоре милитаристской лексикой типа «стратегия, вызовы, угрозы…», которой мы по недомыслию засоряем речь в мирное время».
На своей странице в соцсети Татьяна Сеппянен написала:
Всех моих друзей-педагогов, школьных и управленческих коллег из прошлого века и нынешних поздравляю с новым учебным годом! Меньше профессиональных потрясений, больше успехов и признания! Накануне районного августовского совещания, такой доброй педагогической традиции, делюсь раритетным снимком.
Случайно на сайте Крошнозерской школы обнаружила старое коллективное фото с едва читаемой подписью «Августовская конференция учителей Пряжинского района 23.08.1947 года». И уже несколько дней подряд обращаюсь к снимку, внимательно разглядываю и мысленно пытаюсь восстановить ситуацию.
Вероятно, событие происходило в Пряже, и его участники собрались у здания Пряжинской школы, еще не восстановленной после оккупации и боёв. Старожилы вспоминали, что после освобождения поселка, в школе, в которой в годы войны размещался госпиталь, не было ни одного целого стекла в окнах. Вот и на снимке видно, что народ разместился в пустых оконных проемах, а одно окно просто забито фанерой.
В августе 1947 года еще не отменили продовольственные карточки, их отменят только в декабре. Голодно, не преодолена военная разруха… Но сколько на этом снимке одухотворенных лиц! Посмотрите, сколько мужчин, среди которых по орденам и медалям сразу узнаются фронтовики. Какие вопросы обсуждали учителя на своей конференции 72 года назад? Что тогда было педагогической новизной? Наверное, эти послевоенные учителя не пользовались в профессиональном разговоре милитаристской лексикой типа «стратегия, вызовы, угрозы…», которой мы по недомыслию засоряем речь в мирное время.
Допускаю, что наши коллеги того времени не сетовали «на сложные социально-экономические контексты», в которых им приходилось работать. Они самоотверженно трудились на заготовке дров, чтобы в классах не замерзали чернила; летом 1947 года вместе со старшеклассниками восстанавливали в Пряже электростанцию, чтобы свет в школе появился к 7 ноября.
Ну и, конечно, учили и воспитывали ребят, которых теперь принято называть «дети войны». По воспоминаниям выпускников того поколения знаю, что в конце сороковых годов среди школьной самодеятельности была очень популярна театральная постановка по мотивам Калевалы «Куллерво», рассказывающая о тяжкой судьбе осиротевшего юноши. Вот она самая главная педагогическая задача наших коллег из 1947 года – отогреть, поддержать, укрепить детей, многие из которых были сиротами или безотцовщиной. И они достойно с нею справлялись. Среди присутствующих на снимке учителей есть немало тех, кто работал в детском доме в Святозере.
Например, в первом ряду светловолосая девушка в белом платье – Рауха Эмильевна Кальске, была в эти годы воспитателем детского дома, а еще преподавала математику и вела кружок по игре на мандолине. К сожалению, я узнала на фотографии только Рауху Эмильевну. Возможно, потому, что мне удалось с ней немного поработать в конце 80-х в Пряжинской школе. Тот самый случай, про который говорят: «прикоснулась к легенде…».
Рауха Эмильевна Кальске – дочь знаменитого финского коммуниста Эмиля Кальске, соратника Ленина. Будучи совсем малышкой, Рауха встречалась с Лениным, когда он скрывался в их квартире в Петрограде. Это событие так повлияло на её жизнь и учительские взгляды, что она до глубокой старости была убежденным ленинцем. Пройдя с успехом всю профессиональную карьерную лестницу от пионервожатой до директора школы, будучи на пенсии, Рауха Эмильевна создала в Пряжинской школе уникальное педагогическое явление – «Ленинский зал». Она вместе с ребятами собирала материалы о судьбах детей, которые хоть однажды встречались с Лениным. Это были в основном дети большевиков, семьи которых после смерти Ленина пострадали от политических репрессий — родители расстреляны, а дети отправлены в детские дома.
С началом политики гласности в 1985-87 годах обрушился поток информации, раскрывающий правду о масштабах и характере сталинских репрессий. Для Р.Э. Кальске это было не просто разочарованием, а настоящим потрясением, личной трагедией.
Сейчас такая форма работы как «Ленинский зал» может вызвать у современных педагогов недоумение или даже насмешку. Но десятки воспитанников Раухи Эмильевны, приобщенных к работе в «Ленинском зале», могут с благодарностью вспомнить своего Учителя, научившего их работать с документами, вести переписку, анализировать историю страны через судьбу человека.
Жаль, что нам так мало известно о других педагогах нашего района, запечатленных на снимке. Может быть, кто-то узнает здесь своих родственников или учителей, и старая фотография расскажет нам еще не одну историю педагогических достижений Пряжинского района.
