Кто кого хранил – роща часовню или Георгий Победоносец березовый заводской парк на Голиковке?
Известно, что Лососинка еще со времен Петровских заводов делила Петрозаводск на две части – Город и Зареку. После строительства Александровского пушечного пустынное каменистое правобережье выше Зареки под названием Голиковка стало осваиваться под застройку заводским жильем.
В 1785 году Екатерина II конфирмовала первый генеральный план новому губернскому городу Петрозаводску, который состоял на ту пору из одной площади – Круглой – да двух, застроенных с одной стороны, улиц, так называемых линий, – Нагорной и Заводской. И площадь, и улицы с домами для горных офицеров были обращены, словно обнимая его, к сердцу города – заводу, построенному на Лососинке в начале 1770-х.
По плану Петрозаводска все кварталы на правом берегу Лососинки предназначались для жилья мастеровых и других работников завода. И там даже разрешено было строить дома по специальному проекту, не придерживаясь «образцовых фасадов для обывательского строения», обязательных при застройке городов в конце XVIII века. Этого добился Чарльз (Карл) Гаскойн (1739 — 1806), начальник горного округа, не желая усложнять жизнь своим заводским людям.
Тем не менее господин директор заводов отвечал за правильную застройку Голиковки в соответствии с положениями конфирмованного плана: соблюдением квартальной системы и недопущением избяного строения. Для этого губернским архитектором Михаилом Кисельниковым (1754 – после 1810) был выполнен «Проект на 136 деревянных домов по числу 293 человек мастеровых, разделяя каждый дом на две семьи, а для одиноких 50 мастеровых на 4 человека».
Подробное название проекта дает полную характеристику гражданскому строительству, затеянному заводом для обеспечения своих мастеровых жильем. Олонецкий и Архангельский генерал-губернатор Тимофей Тутолмин (1740 — 1809) этот проект лично представлял Екатерине II для особого утверждения, после чего завод приступил к строительству домов и казарм на своей подшефной территории города. Ближе к заводу было построено несколько казарм – две из них сохранилось до сих пор. Поодаль – в кварталах, по красным линиям улиц, дома с участками.
Один из кварталов между Зарекой и Голиковкой был оставлен, как тогда выражались, пустопорожним и долгое время служил Заводской площадью. Впоследствии, в 1826 — 1832 годах, на ней была возведена большая, на полторы тысячи человек, новая заводская церковь – во имя Александра Невского.
На продолжении Заводской линии, за лососинской плотиной почти целый квартал заняли угольные сараи, хранившие необходимый запас древесного угля для бесперебойной загрузки доменных печей Александровского пушечного. Собственно углевыжигательные печи завода располагались сравнительно далеко за городом, на берегу Онежского озера по дороге на Соломенное, так как это подсобное производство было весьма вредным. А улица, вдоль которой ровным рядом встали четыре огромных (36 х 12 саженей в плане), похожих на ангары, сарая для хранения угля, вполне естественно стала называться Угольной.
Во время очередной большой реконструкции пушечного завода, которую проводил в середине 1860-х горный начальник Николай Фелькнер (1817 — 1878), основное чугунолитейное производство было переведено в Кончезеро. Там с Петровских времен существовал чугуноплавильный завод, литье чугуна на котором было возобновлено и расширено в связи с новой реконструкцией Александровского. Ушли домны, сократилось до минимума количество запасов угля. Часть территории угольного квартала, располагавшаяся вдоль улицы Большой Голиковской (ныне Володарского), была отдана под застройку.
Вероятно, именно тогда на самом углу квартала (сегодня это пересечение улиц Володарского и Калинина), на месте мещанина из мастеровых Бриткина, была построена маленькая деревянная часовня во имя Георгия Победоносца. Кем и когда точно она была поставлена, история пока умалчивает. Известно только, что среди многочисленных Голиковских часовен эта была одной из наиболее почитаемых, впрочем, не только на заводской стороне, но и во всем Петрозаводске. Георгиевская часовня была приписана к приходу Александро-Невской церкви.
Когда угольные сараи перестали использоваться по назначению, на их месте вдруг буйно взошла березовая поросль. Чудесным образом на месте черных угольных хранилищ – белые-белые березы! Очень быстро почти весь квартал с маленькой часовней превратился в березовую рощу. Кажется, никаких решений о запрете строительства в этой березовой роще, аналогичных тому, Екатерининскому о Петровской Березовой роще у будущей Соборной площади, не принималось. И все-таки на эту территорию никто не стал покушаться. Может быть, потому, что в России береза всегда считалась особенным деревом? И стала эта светлая и радостная белоствольная роща, словно еще один храм, душой и украшением Голиковки – рабочей половины города.
22 июня 1891-го петрозаводским мещанином Михаилом Павловичем Корытовым была устроена, вместо деревянной, уже изрядно обветшавшей часовни на краю светлой рощи, новая каменная во имя Святого Великомученика Победителя Георгия. Петрозаводский мещанин Корытов построил ее на свои средства и посвятил спасению жизни императора Александра III и его семьи при крушении царского поезда в 1888 году.
Не сохранилось (или пока не найдено?) никаких изображений этой часовни. Скупое описание в архивном документе из епархиального фонда дает некоторую информацию, скорее технического свойства: «…на прочном каменном фундаменте, сама постройка согласно плану. Работы произведены прочно и изящно, покрыта листовым железом и окрашена медянкою на 2 раза. Ширина часовни более 2,5 саж., длина 4 саж., глава устроена кругообразная, обита железом. Внутри оштукатурена, у западных дверей устроена кирпичная печь. В иконостасе – особо почитаемая икона Св. Вмч. Георгия из прежней часовни. Стоимость устройства часовни 1596 руб.»
Особо почитаемая икона Св. Вмч. Георгия была, действительно, очень почитаемой, если для нее уже второй раз строили часовню. И деньги петрозаводский мещанин Михаил Корытов заплатил немалые. Что такое 1596 рублей тогда? Можно сравнить с ценами на хлеб в 1891 году в Петрозаводске. Например, пуд (16 кг) пшеничной муки стоил 2 руб. 40 коп. А фунт (400 г) ржаного хлеба – 3 коп… А теперь это сколько? По курсу хлеба можно и пересчитать. И удивиться такому подвигу Михаила Корытова, возможного ли к повторению в наше время?
Постройка согласно плану. Значит, был проект. На этот счет есть мысли об авторе проекта часовни Георгия Победоносца.
В июне 1887 года святейший синод, по просьбе Олонецкого архиерея, учредил в губернии должность епархиального архитектора – для составления планов, смет и наблюдения за постройками. На эту должность был утвержден архитектор строительного отделения, гражданский инженер Севериан Нюхалов (1844 – после 1895), который работал в Петрозаводске с 1884 года. Архитектор С. Нюхалов активно занимался епархиальным строительством, построив в губернии более двадцати деревянных церквей, а также две каменные в Муромском монастыре, и еще много другого.
Но для представления о творчестве архитектора, думаю, достаточно назвать его маленькую красивую Владимирскую часовню, построенную в 1886 году на Неглинке, на территории летнего лагеря Петрозаводского батальона. Владимирская часовня по своей архитектуре и цельности образа также может быть названа именно изящной. Проработка деталей декоративного убранства фасадов – безупречна. Есть основания думать, что автором Георгиевской часовни в Березовой роще вполне мог быть Севериан Нюхалов. Ведь совсем не зря в официальном описании часовни Георгия Победоносца, приведенном выше, прорвалось такое неказенное слово изящно. Кроме того, Георгиевская часовня, по-видимому, очень гармонировала с березами. И кто кого хранил – роща часовню или Георгий Победоносец березовый заводской парк на Голиковке?
В 1930-х годах у Березовой рощи перпендикулярно улице Володарского был построен детский сад Онегзавода – двухэтажное деревянное здание с пристроенными большими верандами для сна на открытом воздухе. Территория рощи была «оккупирована» детьми. Все, кто ходил в этот сад, и до войны, и после, помнят свои прогулки летом и зимой под березами.
А часовня Георгия была снесена в те же 1930-е. Скорей всего даже уничтожение главы с крестом не могло нейтрализовать общего впечатления от нее как культовой постройки, чтобы возможно было использовать это небольшое, но крепкое здание для каких-либо нужд. Можно судить по облику той же Владимирской часовни, которая была так же полностью разрушена.
На фундаментах Георгиевской часовни у Березовой рощи было построено деревянное здание, которое дошло до наших времен уже в качестве некоего магазина.
В июле 1948 года в «Правилах застройки города Петрозаводска» Березовая роща под названием Парк у Онегзавода по ул. Калинина была закреплена как существующее зеленое насаждение в списке под номером 5. Сначала – парк у пл. Кирова, парк железнодорожников, сквер Онегзавода у Лососинки (парк в Ямке) и парк Пионеров.
В 1987 году скульптор Геннадий Ланкинен и архитектор Евгений Карманов выполнили по заказу ОТЗ памятник Николаю Григорьеву (1878 — 1933) – рабочему Александровского завода, одному из основателей и активных деятелей социал-демократической, а позднее большевистской организации в Петрозаводске. После установления советской власти в Карелии Н. Григорьев был назначен губернским комиссаром труда. Памятник Н. Григорьеву в виде бюста на гранитном постаменте установлен в Березовой роще на ул. Калинина, неподалеку от второй проходной Онежского, бывшего Александровского, завода.
Можно долго рассуждать о правильности установки и сохранения памятника большевику, что стало модным в последнее время, только нельзя не признать, что вместе с тем это единственный памятник рабочему Александровского завода в городе. Из рабочих Александровского, а потом Онегзавода у нас в Петрозаводске едва ли не половина горожан. А уж сколько из них до сих пор живут на Голиковке!.. Так что и Григорьев, и роща – это сегодня чуть не последние приметы, оставшиеся от нашего главного завода.
В связи с установкой бюста в роще были проведены работы по благоустройству: устроен лестничный спуск на перепаде рельефа, построена беседка, высажены цветы у памятника Григорьеву.
Бывший магазин на углу Володарского и Калинина сгорел. Кто-то дальновидный приобрел его вместе с участком земли. До пожара или после?
А, может быть, «прорастет» снова Святой Георгий на этом углу, как проросли березы на углях? Или тяжесть грядущих выгод затмит любые мысли о новой жизни часовни Георгия Победоносца на своем месте? А если нет – то явит нам Георгий чудо во имя спасения Березовой рощи, старинного напоминания о действующем и неумолкающем когда-то рядом славном заводе, почти три века являвшемся сердцем Петрозаводска.
P.S. Автор благодарит Татьяну Александровну Мошину за активное содействие в написании этого материала.
