Наша прогулка с поэтом, писателем Анной Матасовой запомнится мне надолго. Мы идем по одной из окраинных дорог Питкяранты, что ведет мимо кладбища к Ладоге, и беседуем о плюсах и минусах жизни в районном карельском городке. Его название в переводе с финского означает «длинный берег». Анна ведет меня показать свои излюбленные места.
— Для меня это одна из лучших питкярантских дорог, — рассказывает Анна среди огромных вековых елей, — с одной стороны, здесь расположилось старое городское кладбище, с другой — тропа здоровья, что само по себе символично, в этом заключается и прямая ирония. Я люблю пройтись здесь с фотоаппаратом.
Глядя на любимые места поэта, можно с уверенностью сказать, что Анна человек незаурядный. Она признается, что предпочитает уединение, не зависит от людей и не тоскует по их обществу. Но если бы ей совсем не нужны были люди, жила бы она в полном одиночестве в пустоши. А раз живет в Питкяранте, значит, люди ей нужны и важны, но меньше, чем жителю большого города. Ей вообще по душе общаться с миром напрямую, и чувство страха у нее своеобразное. Она обожает гулять в сумерках, не знает страха в лесу, даже ночью может жить там одна. Но все же чувство страха посещает ее порой. Например, она побаивается… бухгалтерии.
— Ночью или в сумерках другое ощущение мира, стоит только прислушаться, как гудит лес, который живет своей жизнью, — говорит Анна, обращаясь ко мне сквозь ветер с мокрым то ли дождем, то ли снегом. — Слышите шум воды? Ночью вода черная, хотя в карельском лесу ночью всегда светло: зимой, потому что снег, летом, потому что белые ночи.
Я и в самом деле за темной стеной елей слышу глухой шум накатывающей волны. Анна перечисляет большие и малые города, где ей довелось жить: Рига, где она родилась, Улан-Батор, где служил ее отец, Москва, закрытый город Приозерск в Казахстане, Медвежьегорск, Петрозаводск, где училась, Санкт-Петербург.
– Но я люблю малые города! Во мне живет тяга к разрушающимся местам. Мне нравятся потертые, обветшалые, малонаселенные города, заброшенные деревни. Я человек гибкий в плане бытового комфорта, могу жить с туалетом на улице, печкой, водой в колодце. В этом есть своя прелесть, и тогда возникают совершенно особые отношения с огнем и водой. У Питкяранты есть один огромный недостаток – это запах с завода. Но я думаю, что скоро завод или поставит, наконец, фильтры, если примут закон о ладожских шхерах, или его закроют.
– Но если завод закроют, город умрет..
– Всегда так говорят. Если это закрытый военный город, то после ухода армии он перестает существовать. Но в целом, когда что-то старое умирает, появляется что-то новое. Это закон развития или закон будущего – назовем его так. Вспомним, когда появились автомобили, отмерла огромная отрасль, связанная с лошадиным хозяйством. И тогда люди тоже, наверное, думали, как же теперь армия будет без коней. Когда будущее раздваивается в какой-то точке, тогда и старое сохраняется, и новое утверждается. То же самое происходит с электронными книгами. Закон будущего – в том, что станет больше разнообразия, он дает новые возможности, появляется еще одна дверь. Так и с Питкярантой – ее будущее мне видится в таком нетронутом месте, как ладожские шхеры, – не застроенным, не раскупленным под частные богатые дачи берегом, открытым для всех, с этим лесом.
– А чем вам не нравятся большие города?
– Большой город напрягает, он реально забирает все твое время. Схема существования проста: забираешься в свой район и сидишь там. По мне так лучше сидеть на берегу озера или в лесу.
– У вас растет сын, образование здесь устраивает?
– Здесь очень хорошая школа, на мой взгляд. Она прекрасна в том, что в ней ребенок учится строить отношения с одноклассниками. А образование как уровень знаний в недалеком будущем, когда мой сын подрастет, мне кажется, полностью изменится, станет большей частью виртуальным, не ограниченным во времени. Я, например, уже много лет работаю без всякого графика. Мне это нравится и пишу тогда, когда мне хочется: песни, книги, прозу, стихи. Когда мне пишется, я могу жить, где угодно!
– Как вы относитесь к идее превращать старые заводы в культурные центры?
– Мне по душе эта идея. Я бы превратила в такой центр наш прекрасный питкярантский вокзал. Зачем в городе вокзал, куда не ходит ни один пассажирский поезд?
– Вас привлекают к себе истории этого места или вам по душе больше внешняя сторона?
– История не так уж и важна на самом деле. Она прилагается к человеку или к месту. Это как с людьми. Бывает, ты знакомишься с человеком, имя которого на слуху. В другом случае история нового знакомого тебе неизвестна, но ты уже испытываешь к нему симпатию. И тогда его история начинает занимать тебя. А вообще я люблю историю, но без формализма, который не терплю ни в каких областях.
– Какие были первые впечатления от Питкяранты, когда только приехали сюда?
– Первое – это запах завода. Это его ужасная и отвратительная составляющая. Но потом видишь, что это дикое и заброшенное место, и в этом его прелесть для меня. Думаю, городу пошла бы на пользу некоторая прибалтийская или финская ухоженность, но в целом меня устраивает эта дикость. Я не выбирала Питкяранту как место жительства, а просто вышла сюда замуж. Меня вообще притягивает Север. Я жила в Монголии, Казахстане, в условиях степи. Жесткий, солнечный, выжигающий юг – это точно не мое. В таком месте по собственной воле я ни за что бы не осталась.
Анну, по ее словам, сформировали книги, литература, язык, тяга к чтению и раздумью, к природе. Она всегда любила собак, биологию и мечтала жить с животными где-нибудь в лесу.
… Мы выходим на берег и застываем на месте: перед нами открывается Ладога во всей ее предзимней красе. Строгая, почти монохромная, суровая картина. Дух захватывает от этой сдержанной красоты, хотя фотография не передает этого простора и мощи северного ландшафта.
– Вот она, настоящая Питкяранта, это самое сильное и прекрасное место здесь для меня. Озеро разлилось в этом году, затопив пляж. И это место находится рядом с городом! Чуть дальше отсюда остров Эстонский, где люблю посидеть в одиночестве на самом берегу. Я чувствую себя здесь как дома и хожу сюда сосредоточиться и отдохнуть. Питкярантские еловые леса с первого взгляда впечатлили меня и захватили мое воображение. Все идет от внутреннего восприятия мира. Если у человека есть источник силы, который он хочет открыть в себе, тогда он будет видеть мир прекрасным всюду, и в ельнике в том числе. Для меня деревья – живые гигантские существа, мы никогда в лесу не сами по себе. Я всегда воспринимаю лес как силу добрую.
Мы возвращаемся в город по дороге, представляющей собой вязкую кашу из снега и воды.
– Вас не раздражает разрушенность зданий в городе, их убогость?
– Для меня внешний мир не так важен. Для меня важнее всего то, что происходит внутри меня. И это я называю – найти в себе источник. Когда он найден, перестаешь раздражаться.
