«Сейчас детские дома назвали центрами, но изменение названия не меняет самой сути. Я вижу, какие дети оттуда приходят и как они меняются в лучшую сторону, находясь в семье, буквально через два месяца».
Александр и Светлана Ложкины воспитывают 11 детей: шестеро своих и пятеро приемных. Эта петрозаводская семья стала победителем всероссийского конкурса «Семья года-2020».
Светлана, хранительница домашнего очага, рассказала нам о трудностях многодетных и приемных семей, распорядке дня, семейных традициях и помощи от государства.
– Можете ли вы, имея 11 детей, в том числе приемных, дать советы другим семьям?
– Особенных советов нет. Я требовательная мама, особенно по учебе, но к каждому из детей пытаюсь найти подход. Мы выходим на прогулку, со всеми обязательно поговорю, каждому нужны мама и папа.
Всегда стараюсь проходить тренинги. Необходимо знать, куда обратиться, чтобы вовремя помочь ребенку. Приемному ребенку хочется помочь побороть страхи и плохие воспоминания. Поэтому я всегда советую и другим родителям пополнять и совершенствовать свои знания.
Как психологи каждый раз повышают квалификацию, так и приемные семьи должны проходить обучение. У нас пятеро приемных детей. Все абсолютно разные, к каждому нужен определенный подход. Важно воспитать так, чтобы тебе не сели на шею, свесив ножки, не пошли во все тяжкие. Очень рада, что в петрозаводской Школе приемных родителей есть специалисты, которые помогают и отвлекают. Недавно вот организовали для приемных семей выезд на базу отдыха в Уе.
Хотелось бы, чтобы каждую приемную семью вёл психолог. Возможно, эта ситуация изменится в дальнейшем… Хотя у нас наоборот сейчас многих убирают, сокращают. Есть центры, где уже и логопедов нет. После оптимизации стало очень сложно. Психологов тоже катастрофически не хватает, а с проблемными детками нужно работать постоянно.
Многие семьи боятся обратиться за помощью к специалистам, думают, что у них могут забрать ребенка. У нас как бывает? Не справляешься? Лучше мы у тебя ребенка заберем. Мало кто пытается помочь, поэтому нужно свои знания постоянно пополнять и совершенствовать.
– Какой у вас распорядок дня? Есть ли у вас планер или, возможно, вы ведете записную книжку?
– Записную книжку пока не веду, все держу в голове. У нас нет какого-то жесткого расписания. Утром всех поднять, собрать, накормить, проводить и довести до садика или школы. Потом ужин приготовить, всех накормить, помочь с уроками, уложить спать. А после того, как все лягут спать, я продолжаю доделывать свои дела: глажка, приготовления на следующий день, нужно подготовить всех школьников и так далее.
– Бывает ли, что дети ссорятся? Как удается сгладить ситуацию?
– Конечно, бывает. Я с ними разговариваю, мы разбираем ситуацию. Иногда нужно развести по разным комнатам, а потом они сами друг к другу проситься начинают. Спрашивают, как там братик или сестричка в другой комнате.
– Друг без друга никак…
– Да, это точно!
– Думаю, у детей из детских домов есть психологические барьеры, связанные с прошлым. Как помогаете таким детям?
– Родители играют основную роль, но без психологов в таких ситуациях не обойтись. Мы постоянно работаем со специалистами. Петрозаводская Школа приемных родителей (ШПР) всегда со мной на связи. В любое время дня и ночи я могу им позвонить, мне дадут совет.
Поднять особенного ребенка – большой и кропотливый труд. Психологические травмы приемных детей периодически всё равно будут всплывать. Поведение приемных детей и рожденных в семье – разное. Поэтому сопровождение психологов и других специалистов необходимо.
Родителям тоже тяжело. И физически, и морально. То, что дети рассказывают, страшно. Не желаю ни одному даже взрослому человеку пережить подобное. У меня не одна ночь прошла со слезами в подушку…
В нашей семье есть две приемные девочки, они сестры. Одна из них с инвалидностью. Из-за того, что у одной в легкой степени умственная отсталость, ей адаптироваться немного проще. В их кровной семье умерла мама, а бабушке по определенным причинам девочек не отдали. Первый месяц приемная дочка меня просто отталкивала. Она кричала: «Ты не наша мама!» Говорила своей сестре, чтобы она не называла меня мамой, потому что их биологическая мама умерла. Каждый раз я к ней садилась и спокойно разговаривала. Объясняла, что не пытаюсь заменить маму, а просто стараюсь сделать так, чтобы у неё и её сестры было детство.
Я ей рассказала свою историю. Что я из такой же семьи, меня воспитывали две мамы. Я сама приемный ребенок. Мы с ней поговорили, вдвоем поплакали. Так и нашли общий язык. Теперь Ева – лучшая мамина подруга и помощница, хотя девочка была очень травмирована. Сейчас у нас отношения как у мамы с дочкой. Даже если она сейчас вспоминает свою биологическую маму, эти воспоминания не так её травмируют.
Раньше любое слово воспринималось очень остро. Даже Демьян мне недавно говорит: «Помнишь, я когда пришел к тебе, я тебя никак не называл?» Я ему говорю: «Помню». А он мне потом: «Но сейчас ты у меня самая любимая мама!»
– Такие слова, думаю, придают сил…
– Знаешь, это придает очень много сил! Бывает, что вечером уже один глаз дергается, другой дергается, но к тебе подходит ребенок, скажет, какая ты у него любимая, поцелует. Становится намного легче. Я еще раз убеждаюсь, что это моё. Кто-то становится врачом, учителем… Я выбрала немного другой путь. Понятно, что я всех не спасу, но уже пятеро ребят живут в семье. Надеюсь, будут ещё дети, которым мы с мужем сможем дать маму и папу.
Мне звонят многие семьи, которые только хотят взять детей. Я ничего не скрываю. Говорю им так, как есть на самом деле. Говорю, что будет сложно.
У нас есть чат, там семьи со всей России: Самара, Краснодар, Карелия, Иркутск… Мы общаемся, делимся опытом, пытаемся вместе разобраться в тех или иных ситуациях.
Жизнь учит. Я считаю, что мы на правильном пути. Меня муж всегда поддерживает. Если у нас получится реализовать идею с семейным детским домом – будет здорово. Дети тогда проводили бы больше времени с папой. А сейчас он работает водителем на хлебозаводе до вечера. Уезжает в пять утра, приезжает в пять-шесть вечера. Поэтому мне приходится справляться одной. Многие говорят, что у нас в Карелии нет такой практики, как семейный детский дом. Вернее…Такая практика была, но закончилась неудачно. И теперь на этой идее у нас сразу ставят крест. На запрет я отвечаю: «Может, нужно всё-таки разобраться в предыдущих ошибках, чтобы их больше не допускать?».
Если многие начнут этим заниматься, количество детских домов сократится. Есть много семей, которые готовы заниматься с подростками, кто-то готов брать детей с ограниченными возможностями здоровья. Таких семей в Петрозаводске много, но поддержки от государства почти никакой. Всегда проще поддержать почему-то детский дом, хотя нужно поддерживать многодетные, приемные семьи, семьи, которые попали в трудную жизненную ситуацию. Если даже ребенка изъяли у семьи, лучше поместить его в приемную семью, а не в детский дом. Зачем ставить палки в колеса? Лучше помогите! Нам отвечают что-то вроде: «Вы не сможете», «Вы перегорите», «Ваша семья развалится». Не лучше ли помочь, а не ставить клеймо?..
– Многие говорят, что детских домов становится меньше…
– Нет. Знаю, что после ситуации с ковидом некоторые детские дома даже переполнены. Работники таких учреждений говорят: «Детей берут, но меньше их не становится». Пандемия усугубила ситуацию, детей возвращают. Некоторые родители сорвались, начали пить. Ситуация не очень хорошая.
Также в детских домах большой процент социальных сирот. Это когда при живых родителях дети оказываются в детских домах. Чаще всего это происходит из-за наркотиков или алкоголизма.
– Как общество воспринимает многодетные и приёмные семьи?
– Общество… Ну как сказать… Как вечно просящих, вечно нуждающихся в чем-то. У них почему-то сложился такой стереотип, что многодетные семьи – нищие и им постоянно что-то надо. Почему я часто пишу у себя посты на странице? Потому что хочется это мнение изменить, сломать эти стереотипы. Ведь чаще всего многодетная – это хорошая семья. Может быть, пятеро, шестеро и более детей, и семья может быть успешной. В них могут быть успешные самозанятые мамы, которые занимаются самообразованием. Я, например, сейчас учусь в педагогическом колледже.
Все-таки в самом обществе не очень хорошее восприятие…
– Многодетных семей или приемных?
– И многодетных, и приемных, к сожалению. А приемные, по мнению общества, это люди, которые хотят денег. Один мужчина мне сказал, что у меня бизнес. Я его спрашиваю: «Какой бизнес?» А он мне отвечает: «Вы на каждого ребенка получаете по двадцать тысяч. Вот и бизнес. В Москве же так». Я ему говорю: «Во-первых, мы живем не в Москве, а в Карелии. Если бы у меня был бизнес, он был бы убыточный. Денег на детей уходит намного больше, чем 8800 рублей, которые мы получаем как пособие. Особенно, если речь идет об особенных детях, например, с ОВЗ».
В нашей семье дети посещают разные кружки, а это чаще всего платно. Я хочу довести до людей информацию, что не всегда многодетные и приемные семьи преследуют корыстные цели. Даже когда я детей забирала из детского дома, меня спросили о том, какую цель я преследую. Я им отвечаю: «Цель у меня одна – дать детям семью». Те, кто думают, что на этом можно обогатиться, сильно ошибаются!
Работа, которую проводят многодетные семьи, не оправдывается никакими финансами. У родителей нет ни отпусков, ни выходных. Мы работаем 24/7, семь дней в неделю, 365 дней в году. Приемные дети обычно сложные, на них, соответственно, и времени нужно много. Физически и морально это, конечно, тоже сложно. Сегодня, например, я ушла из дома в семь утра, а домой вернулась ближе к семи вечера. Полноценный рабочий день получается.
Мне не нравится, как отзываются о многодетных семьях. К тому же, есть неблагополучные семьи, где один или двое детей, а клише почему-то вешают именно на нас: «Понарожали, а теперь просите!»
– Часто слышу такую фразу…
– Да, к сожалению, это так. Но мы просим то, что нам положено от государства. Государство для того и создано, чтобы помогать. Оно должно же заботиться о будущем поколении, верно? Дети – это ведь тоже, возможно, будущие депутаты, президенты…
– Поддерживает ли правительство многодетные и приемные семьи?
– В основном нет. Понятно, что есть определенные выплаты многодетным семьям: социальная выплата ребенку до трех лет — это около 13 000, на каждого ребенка 1150 рублей. Это постоянные выплаты. Приемных детей это не касается. Каких-то дополнительных выплат мы не получаем, кроме пособия на содержание ребенка (8800 рублей). Хорошо, что сейчас в начальной школе у всех бесплатные завтраки, ведь в сумму пособия входит все: проезд, школьные обеды, кружки, одежда для ребенка и ещё много чего. Понимаю, что бюджет правительства не резиновый. Но это меньше прожиточного минимума. На кровного ребенка я получаю больше, чем на приемного.
Сейчас нам выделили сумму на приобретение дома. Честно сказать, я билась с этим домом в течение шести лет. На тот момент моя семья состояла из четверых детей и нас с мужем. Уже тогда мы пытались участвовать в программах – например, «Молодая семья». Тогда в собственности у нас была комната 16 квадратных метров, а жили мы в однокомнатной квартире.
Когда у нас родился шестой ребенок мы жили в однокомнатной квартире. Еще тогда я начала просить помощь. Мы обращались и в Минстрой, пытались войти в разные программы… Минстрой начал что-то делать, а остальных наш вопрос не заинтересовал. Минстрой предложил нам вариант — в Питере есть деревня SOS, специально для таких больших приемных семей они строят дома. Семьи воспитывают там детей, а потом этот дом может перейти в собственность. Нам предложили такой вариант, но потом мы почему-то ушли на задний план. Отказа от нас не было, но дальше работать никто не стал.
Сейчас появилась адресная помощь. Нуждающиеся семьи подают заявление, предоставляют справки о своих доходах. Если комиссия посчитает, что семье действительно нужно выделить деньги – они выделяются. Мы как раз попали под такую программу. Нам выделили средства на приобретение дома. У нас с мужем есть мечта — семейный детский дом. Сразу скажу о том, что это не бизнес. Мы хотим заниматься с приемными детками. Почему именно такая мечта? Старшие дети вырастают, потом создают свои семьи, а мы можем взять ребенка из детского дома, поднять его.
На данный момент мы продаем всю свою недвижимость – такое условие, чтобы потом купить дом. Но, конечно, мы столкнулись и с проблемами. Посчитали сумму, которая у нас будет в совокупности после продажи недвижимости, и поняли, что в Петрозаводске за такие деньги дом не купить. Дом нужен определенный, где много комнат. Хочется купить достойное жилье. Даст Бог – получится решить эту проблему.
Многие приемные семьи поднимали вопрос, чтобы пособие повысить хотя бы до прожиточного минимума. Но в ответ тишина. Не знаю почему, но государство мало этим интересуется. Лучше будут содержать детские дома. Выделят деньги, очередной благотворитель на камеру подарит детям подарки… А детям надо же совсем не это! Детям нужна семья. Помогли бы организовать такие дома, где у ребенка будет замещающая семья. Сейчас детские дома назвали центрами, но изменение названия не меняет самой сути. Я вижу, какие дети оттуда приходят и как они меняются в лучшую сторону, находясь в семье, буквально через два месяца.
Когда мы взяли последнего мальчика, он смотрел в окно, видел, как наступает холод и заканчивается лето. Он мне говорит: «Мама, лето кончается?» Он очень боялся вернуться обратно в центр. Поэтому мы решили, что он останется у нас, что мы его не отдадим.
– Вы встречаетесь со многими семьями. На ваш взгляд, сильно отличаются семьи старших и младших поколений?
– Отличаются не сильно, но раньше общения между родителями и детьми было больше. Сейчас многим мамам и папам легче дать сыну или дочке смартфон, чтобы упокоить или занять ребенка. Так и сидят в тишине все в одной комнате, уткнувшись в телефон или планшет, а коммуникации никакой и нет.
Фото из личного архива семьи Ложкиных
