Поводом к встрече с архитектором Александром Савельевым послужил вопрос читателя о том, как обстоят дела с надстройкой здания консерватории. В разговоре затронули и другие волнующие горожан темы: место для стелы «Город воинской славы», судьба здания детской поликлиники, хрущевки, застройка бывшей площадки ОТЗ, новые микрорайоны.
– Что вы можете рассказать о надстройке консерватории?
– Это, можно сказать, банальная история по сравнению с проектом и строительством концертного зала. Достаточно простой проект: там будут спортивный зал, сопутствующие ему инфраструктурные помещения, специализированная библиотека с читальным залом, компьютерным классом и оперная студия, несколько административных и хозяйственных помещений. Всё идет по плану. Здание облицовано металлическими кассетами — современным материалом. И единственное, что может слегка смущать, то, что панели новой части чуть ярче старой, но это со временем должно сгладиться. Здание крепкое, простое.
– Вы отслеживаете, насколько результат соответствует проекту?
– Это зависит не от меня. К сожалению, практика такова, что, получив проект, строящая фирма из целей экономии не заключает с архитектором договор на авторский надзор, хотя это необходимая процедура для профессиональной корректировки проекта. В Петербурге и Москве, может, это и работает, но в Петрозаводске такое бывает крайне редко. Организации, которые следуют этим правилам, можно пересчитать по пальцам. Небольшие и, кажется, несущественные изменения, как правило, приводят к тому, что здание не узнать. У каждого архитектора в нашем городе есть такой «подарок».
Так было, например, у меня с ЦУМом. Сейчас около «Сигмы» на Древлянке строится комплекс «Леруа Мерлен» – это французская сеть гипермаркетов самообслуживания по продаже строительных материалов. Первоначальный проект очень удачно адаптировал к нашим условиям карельский архитектор Евгений Таев. Проект был прекрасный! После этого подрядчик получает разрешение на строительство и строит совершенно другое – жуткую огромную коробку. С другой стороны, такой магазин нужен городу, это и более-менее качественный товар, рабочие места, это экономика. В позу не встанешь.
– Чем вы сейчас занимаетесь?
– Проектируем с Еленой Вознесенской жилые дома, индивидуальные, сейчас делаем многоквартирник в районе «Каскада» на Древлянке. Мы там и квартиры разрабатываем, планировку стараемся сделать более интересной и функциональной. Это тоже интересно. Кстати, район «Каскад», которым занимались архитекторы Евгений Таев и Алексей Скрипицын, получился очень симпатичным, здесь очень приятная человеческая среда.
Занимался также благоустройством стелы «Город воинской славы». Было много споров, в результате власти города решили поставить ее на улице Куйбышева перед мэрией. Проблема сложного выбора места стелы исходила из необдуманного решения сверху обязать разные города с уже сложившейся градостроительной ситуацией установить довольно масштабное сооружение, претендующее на первенство в своём символичном значении, в подобающем ему месте. А такого идеального места нет. И не только в нашем городе. Большинство городов, получивших это высокое звание, столкнулись с той же проблемой. Вот и вышло, что выбор места исходил не из лучшего варианта, а из варианта менее проблематичного.
– Рассказывают, что планировка домов, построенных на месте бывшего ОТЗ, просто ужасная…
– Нет, я не видел этих планировок. Но, если честно, я разочарован тем, что в итоге получилось. Ведь был конкурс, в котором мы с Еленой Вознесенской и другие архитекторы тоже участвовали. И вроде бы были показаны замечательные решения и интересные проекты. Почти всё было проигнорировано. Дома получились банальнее некуда и плюс пустырь. Слава Богу, что Алексею Скрипицину удалось буквально вытащить проект «Магнита» на более-менее приличный уровень, применив в облицовке стандартной коробки гипермаркета различные по структуре и цвету кассеты.
– Недавно я увидела в интернете, как в Калининграде старые хрущевки отделывают на новый лад. Как вы к этому относитесь?
– Мне не нравится эта затея. С одной стороны, мы уходим от этого жуткого типового образа хрущевки, а с другой – в этом появляется элемент «клюквы». В этих приемах есть отсылка к архитектуре домов старой Германии. Когда применяется декор с упрощением, это сразу же тянет на китч, и профессионал это сразу видит. Это хуже, чем хрущевка! Лучше хорошо ее покрасить, сделать одинаковые окна, приставные стеклянные лоджии и тогда это будет намного честнее. В этом не было бы нарочитой надуманности. То же происходит в Красной Поляне, сужу по фотографиям. Это стыдоба. По мне так: старайся в своё время делать качественную современную архитектуру, соответствующую времени, при этом сохраняй и хорошо реставрируй то, что у тебя уже есть.
– Тут мне хочется спросить о нашей многострадальной детской поликлинике. Какое ваше мнение на ее счет?
– К сожалению, здесь сложилась тупиковая ситуация законодательного плана. Выхода практически нет. Реставрация предполагает восстановление, да, но чего? Говорят, что это будет жилой дом, так как по закону из дерева общественное здание строить нельзя. Тогда какой выход? Сделать здание из железобетона, а сверху обложить доской? Но это нечестно! Когда я приезжаю в Йоэнсуу, то вижу деревянные красивые домики, и в них есть жизнь: люди живут, работают кафе, магазинчики. Это честно. Да, было бы здорово восстановить это здание таким, каким оно было, из дерева и расположить там финское посольство, например, или любую другую организацию, которая смогла бы ухаживать за ним и берегла его. Либо сделать там музей деревянного зодчества. Но все это упирается в различные нормативные документы. Некоторые в интернете предлагают сделать на месте поликлиники парк. С градостроительной точки зрения, это провальная идея, так как сразу оголятся неприглядные задворки находящихся вблизи хрущевок.
Такие дома, как поликлиника, сохраняют лицо города. Зацепок подобного типа у нас в городе очень мало: гостиница «Северная», два деревянных здания напротив, Круглая площадь, вокзал… Я поменял свое мнение об этих двух зданиях у «Северной»: хотелось бы, чтобы они остались в любом случае, но не надо забывать, что их также надо реставрировать. И не надо заколачивать их страшными вывесками. Посмотрите, как изуродован фасад дома архитектора Чиненова – дом напротив «Северной»? Это же ужас!
– Неужели ничего нельзя сделать?
– У нас нет законов! Сколько активных людей ратуют за закон о рекламе и вывесках, чтобы не трогали архитектуру. Против голосуют те, кому эта реклама выгодна.
– А какие архитектурные проекты в нашем городе вам нравятся?
– Мы можем гордиться набережной Варкауса, ее озерным фасадом, хотя береговая линия сейчас перед ними – это мусорный бак. Надеюсь, у города будут желание и силы привести берег в цивилизованный вид. Многие российские архитекторы, приезжавшие к нам, удивляются, что нас почти не коснулась «лужковская», китчевая архитектура.
Мне нравится, что в современной архитектуре Петрозаводска есть соответствие духу времени. Неплохие примеры есть и в новых спальных районах. Это панельное домостроение, но более продуманное и интересное по своему решению. Правда, есть и минусы. В Финляндии нижний этаж и цокольное помещение обычно занято кладовками, велосипедными, колясочными, стиральными помещениями и саунами, у нас же жильцы не в состоянии доплатить за кладовку, и захламляют вещами застекленные лоджии, на которых архитекторы желали бы видеть стулья, столики и цветы.
Много чего хотелось бы изменить в городе. Хочется, наконец, увидеть перекрашенными в оригинальный терракотовый цвет дома на площади Гагарина. Елена Евгеньевна Ициксон в одной своей лекции сказала: «Архитектура любит, когда за ней ухаживают». Это правда. На это просто необходимо выделять средства, как и на подсветку зданий. Недавно сосед приехал из Мурманска под впечатлением: как все там обихожено, чисто, как интересно освещаются здания. Я всё мечтаю, когда у нас в городе появится достойная подсветка хотя бы на Новый год… И в этом тоже должна быть стратегия, система, а главное – желание.
