Короче, пластинка была выучена наизусть.
Мы много говорили о его песнях – почему так, да что имеется в виду. Я знала, что есть какая-то красивая легенда про жену-француженку, по которой он тоскует и от этого звонит. Что он снимался в фильме про альпинистов. Что у него вообще-то много песен, но их «не печатают». Даже те, которые про войну. Потому что это свободолюбивый и талантливый актер со сложным характером. Примерно такой детский набросок человека сложился. И вот однажды приходит папа и говорит: «Умер Высоцкий»… Врать не буду – повздыхала, но не плакала. Чего там – третий класс… Как понять, что человека больше нет, если пластиночка-то – вот она!.. В общем, так он со мной и жил дальше.
Кстати, Пушкина я полюбила благодаря Высоцкому! А было так. Вышли на экран «Маленькие трагедии» Швейцера. Посмотрела я на инфернального Юрского, на Данилову, косящую (извините за каламбур) под Наталью Николавну, а главное на Дон Гуана, которого Высоцкий, как оказалось впоследствии, и играть-то не хотел, и влюбилась раз и навсегда. Короче, трагедии были выучены наизусть. Сколько раз шли по телеку, столько раз и смотрела. Сразу и книжка завелась. По ней и диплом сдавала.
Появились кассеты, где были «Кони», блатняк и что-то по-французски… страшно шипящие. И щемящие. Потом оказалось, что он снимался в ставших любимыми фильмах – «Служили два товарища», «Сказ про то, как царь Петр арапа женил», «Плохой хороший человек»… Появился шестой, еле различимый машинописный экземпляр «Нерва». Впрочем, Высоцкий никогда не был «героем моего романа». Слишком горячий. Я по-прежнему опускала глаза.
Шли годы, мы стали жить немного порознь, ведь время изменилось, радиола сдохла, кассеты посыпались, и от Высоцкого остались у меня только фильмы по телеку. И вот на днях он умер… Должна отметить – меня к этому готовили. На годовщины мне все чаще показывали документальные фильмы о нем. Сначала его друзья стыдливо признавались, что была у него проблема – артисты попивают, особенно такие талантливые. Потом выяснилось, что все еще сложнее – наркотики. Потом мне разрушили его любовь с женой-француженкой. Вывалили распри в театре. Мне становилось все больше не по себе.
И вот теперь кино с ним в главной роли. Ходит резиновый персонаж и произносит резиновые слова… И вот тут понимаешь: «А Высоцкого-то больше нет». Нет того горячего, живого, на которого смотреть мучительно до такой степени, что опускаешь глаза, чтобы не дай бог не отнять крупицу этой жизненной силы, которую он несет именно для тебя, которой так много в нем, и в то же время так мало, как будто она сейчас на тебе и закончится. На этот раз я опускала глаза со стыда… Не могла смотреть на него – неживого…
Много написано уже про то, зачем они это сделали. Что это к выборам, к Путину, к деньгам. А я вот думаю, что это от любви… При жизни они ему не успели сказать, что любят его, а может, ему некогда было слушать. Вот и сейчас они просто не знают, как выразить свою любовь, как сказать, что простили ему свои обиды. Поступки «от любви» подчас смешны, глупы или даже ужасны. Настасью Филипповну Рогожин вообще убил. Да что там – я один раз от любви… Лучше не вспоминать.
Нелепости в сценарии, сцена с уколом адреналина, как пародия на «Криминальное чтиво», нагромождение мелкого криминала с неучтенными концертами – все это от любви. Поглядите, каким мы его любим, вот какой он был на самом деле! Но это вы видели его таким. А мне он был не такой. И главное – себе он был – не такой. Может, чтобы выразить свою любовь, поменьше говорить самим, побольше его слушать…
