Анатолий Головков – прозаик, поэт и сценарист. Выпускник МГУ имени М.В. Ломоносова. Лауреат премии журнала «Огонёк» (за 1989, 1990 годы), премии Союза журналистов СССР за очерки из горячих точек и премии СЖР в номинации «Честь, достоинство, профессионализм». Автор пьесы «Преторианцы», романов «Воздухоплаватель», «Jam session. Хроники заезжего музыканта», «Не уходи», кулинарных книг, а также сказки «Где растут макароны». Член Союза писателей с 1991 года.
***
Что увидишь ночью на реке в тумане? Ничего. Берегов не различить. Мир кажется враждебным и нежилым.
Думаешь, вспыхнул где-то человеческий фонарик, а это отблески зарницы.
Почудится гармонь или смех ребенка – но это не гармонист и не дитя, это кричит неизвестная птица от одиночества и печали.
Колышется туман на воде, стучит дизель, дрожит палуба. Все спят, кроме нас с рулевым матросом.
Но вот вдали послышалась музыка, замаячили огни, и мне стало любопытно.
Пароходик гукнул приветливо, но кратко, словно боясь разбудить пассажиров, и я сошел на берег, сам себе Марко Поло или даже Никитин Афанасий.
На берегу догуливала усталая свадьба.
Мигала иллюминация, колыхались гроздья шаров. Гости допивали, доедали и бросали крошки невидимым рыбам.
Днем пилот Пригожин катал жениха с невестой на «кукурузнике». Он долго кружил над поймой и пел молодым песни про летчиков. И долетел бы в азарте до райцентра, но получил радио к срочной посадке.
Когда это случилось, наверное, неважно. Потому что времена года, как и не известные нутру напитки, готовы сыграть с нашим человеком злую шутку.
Потом блокнот развалился на листки. Их подхватил ветер и разметал по реке.
Некоторые странички размыло, будто их оплакивали русалки. Другие утонули. Третьи унесло течением. Но кое-что удалось спасти.
От райцентра на «подкидыше» больше часа по ухабам, душу вытрясет. Искрится на солнце пыль. После моста водила тормозит и в сердцах бьет кепкой о панель: Дербанино!
Велит пошевеливаться, у него график.
Тут из всего «подкидыша» только Блинчику выходить. Но спрыгнув, он сразу получает материнский пендель.
Прицельные поджопники Лариска Петровна научилась производить за рекой, где учила детей уму-разуму географии родной стороны. А также ее мутной истории. Пока школу не закрыли.
У Лариски Петровны к сыну вопрос ребром: пусть повторит, ушлёпок, что ему было велено купить в райцентре!
Щенок, не сводя с училки глаз и тряся хвостом, пускает лужу.
Блинчика трясет, но он как винтовка в строю, держит ответ. Чего, мам? Послали за тонометром для отца. Но до аптеки зашел на вокзал, мороженого взять. А купил щенка. Проводник поезда продавал.
Мать потрясена. Он, Блинчик, совсем башкой сковырнулся? Батя от давления ходит то голубой, то красный. Дыхалки нет. А если ласты склеит? Или удар хватит, начнет делать под себя?.. Так он дешевку пьет, мам! А еще летчик!
Но мать орёт на всю улицу. А почему дешевку, известно ли тебе, чучело соломенное?! Химикаты вредны. Раньше после каждой посадки молоко давали, теперь фигушки. Но если не кончит пить, Блинчик останется без пальто, сестра без приданого, а мать без будущего.
Куртку из отцовской Блинчику по-любому донашивать. Сеструнья созрела лимонной грушею: округлости наружу. Пышка Софушка. Все платья малы, на выданье. Но скоро ли жениха сыщет? И мать тоже дает, ёкарный бобик! Была училка, сделалась медсестрой в психушке. Да еще рвется из палатных сестер в процедурные!
Через неделю Блинчик Пригожин видит только клочки шерсти у миски с прокисшим молоком, да обрывки газеты у печки: мам, где собака? Исчез щенок. И хотя матушка клянется, не видела, ясно, что врет.
А к дому, как назло, подруливает джип с темными стеклами, весь литой, явно американский, смахивает на катафалк.
Соседи прячут детей, закрывают калитки, разбегаются куры.
Допрыгались! Прибыли тайные агенты по борьбе с пришельцами.
Люди в черном выводят землянина – проводника вагона номер 9 «Москва-Вологда», китель порван, под глазом синяк.
Оказывается, гости прибыли насчет собачки.
Мать на крыльцо, целится из ружья: кинули ребенка, умники? Шелудивая тварь за две тысячи рублей? Нормально с мозгами-то?
Нормально, они заводчики. И ради дворняги не попёрлись бы в такую даль. Но канадская эскимосская – редкая порода. Вот о чём дело. Везли под заказ серьезных людей. Проводник ее Блинчику спьяну продал, а стоит собака больше семи штук, в долларах.
Лариска Петровна от страха признается: ну, утопила в болоте. Выл по ночам, сучёнок, чистым волком!
В болоте? Мам, ты совсем плохая? За что?
После отбытия пришельцев Блинчик долго бродил вокруг болот. Пока не услыхал под кустом тихое поскуливание…
Когда же ветры развеяли дурной запах с поймы, перестали булькать болота, и умолкла выпь, что пугала людей дурными пророчествами, дербанинская луна из желтизны попёрла серебром, а пилот Пригожин так и не сдержал слово перед конюхом насчет «петли Нестерова», – к пристани снова причухал пароходик.
Он привез водку и письма. Хотя некоторые адресаты не дождались почты от детей, и померли не от самогона, а от печали.
На сей раз, посудина была полна цыганами. Они ехали, сами не зная куда, и поэтому тихо пели от неизвестности судьбы.
На причал пришли мальчик с собакою.
И когда пароходик, стуча дизелем, огибал меандр, за которым и начинался путь к светлым водам, еще были видны их силуэты.
Над полосами тумана.
Под фонарем пристани.
Условия участия в конкурсе короткого рассказа Сестра таланта
