Рассказ
Однажды, в конце апреля у себя на озере таскал из лунок шустрых окуньков. Поначалу они хватали мормышку наперегонки, но чем больше полосатиков оказывалось на льду, тем больше осторожничали оставшиеся на глубине. В ожидании очередной поклевки, я всё чаще забывал про удочку, всё больше отвлекался на прилетевших птиц и уже подумывал, а не сходить ли мне в дом попить чайку.
В последнюю секунду на белесом льду скользнула какая-то тень. Вскинув голову, увидел, как на раскрытых крыльях закладывает вираж ладненькая, с чистыми, будто настиранными пёрышками, прилетевшая с юга чайка. Обогнув меня, уселась на безопасном расстоянии, явно проявляя интерес к улову. Обычно в качестве попрошаек наведывались вороны, а тут вот объявилась и сизокрылая…
Стараясь понравиться гостье, скормил ей, оголодавшей, пяток рыбешек, остальные перед уходом спрятал в шарабан. Вернулся. Чайка встретила меня на том же месте. Что-то тихонько по-своему пропищала, мол, в шарабан не лазила Пришлось поверить.
Так началась моя дружба с обычной для наших мест сизой чайкой, которая по латыни называется:»Лярус канус».
Целое лето она сопровождала мою лодку. Стоило мне только взяться за вёсла, чайка тут как тут. За такую верность обычно угощал её рыбешкой, а иногда и сухарями из стратегических запасов, которые чайка тут же, при мне, умело размачивала в воде.
Много лет державший собак, научился даже подзывать ее особым свистом, но к осени, когда стало частенько штормить, и из-за ветра свист плохо стало слышно, пришлось перейти на жесты. Очень скоро моя сообразительная подруга поняла, что от нее хотят, и тут же подлетала, стоило мне помахать над головой кепкой.
В каких числах чайки в тот раз ушли на юг, не приметил. Просто однажды почувствовал, что озеро как-то опустело. Оставались, правда, еще гагары, но с ними близких отношений не установишь: слишком уж дикая и строгая к человеку птица.
Зима у нас длинная. За полгода не раз вспоминал «свою» чайку, пытаясь представить, где она там и как коротает время на чужбине. Слазил даже в специальную литературу. Выяснилось, что наши сизые откочевывают на Средиземное море и Каспий. В тех местах бывать не доводилось, поэтому, вспоминая подружку, рисовал картинки ее тамошней жизни самые разные, насколько хватало фантазии.
Наконец, зимний плен в наших широтах закончился, появилась возможность пробиться в свой лесной угол. Добрался. Схватив шарабан с удочками, побежал на лед. Но не тут-то было – лед у берега просто раскис от тёплых дождей. Надо же! Ни на веслах, ни по льду.
Истосковавшаяся рыбацкая душа стонала и плакала: столько ждать, столько ехать по бездорожью – и такая незадача! Но когда сильно хочется…
Через полчаса, стоя в носу лодки, я крошил лёд увесистым колом, по сантиметру приближаясь к промысловому месту. А вскоре началась необычная рыбалка: полулетняя (сижу в лодке), полузимняя (снасти запускаю под лед).
Весной с биноклем не расстаюсь. Так много всего интересного! Вот и в тот раз, при разглядывании противоположного берега, обнаружилась птица, похожая на чайку. Разогретый надо льдом воздух струился в мареве и мешал рассмотреть картинку в деталях. Оставалось наблюдать и ждать, когда птица себя проявит.
Но, выловив очередную плотвичку, меня будто кто-то за рукав дернул… просто так, без особой надежды, снял шапку и помахал ею над головой…
А через секунду я уже был самым счастливым человеком, потому что и без бинокля видел — это сизокрылая подружка! И летит она не куда-нибудь, а прямо ко мне!
Дружба наша длится уже без малого десять лет. (Вычитал, живут до тридцати). Даже внуки узнают её и, вернувшись с озера, сообщают, что она меня уже ждет.
Признаюсь, я надеялся, что со временем птица станет ручной. Столько раз видел, как кормят чаек с рук и на набережной, и с палубы теплоходов. Моя же как отмеряла десять метров безопасной дистанции, так ее и держит все годы. Думаю, что когда-то злой человек сильно напугал птицу, вот теперь она и не может перебороть страх и довериться полностью. Но… все страхи и фобии лечатся временем. Возможно, и моя подружка однажды решится сесть мне на руку.
Я бы тогда незаметно поставил маленькой кисточкой метку, чтобы отличать от других. Потому что все чайки поразительно одинаковые. Прилетят к лодке, усядутся вокруг, и хочешь — не хочешь вспомнишь про клонирование и овечку Долли. В таких случаях терпеливо жду. Чужакам быстро надоедает просто так болтаться на волне и они улетают. В итоге мы остаемся вдвоем…
За окном уже конец апреля, но весна не спешит. Второй день небо не может определиться, что же надо сыпать нам на голову. И от такой неопределенности сыплет то мелкий дождь, то мокрый снег, а то одно и другое «в одном флаконе». Это не лучшая погода для лесной дороги. Но через пяток дней обещают солнышко и временами под двадцать… А это значит, что все дела будут побоку, и я поспешу на свидание к своей сизокрылой, которая давно уже прилетела и, наверное, проглядела глаза в поисках знакомой лодки.
Об авторе. Леонид Вертель — карельский писатель, автор популярных у читателей книг «Наш белый свет», «Я люблю тебя, жизнь…», «Занозистые мысли».
