Первый раз «Щелкунчик» был поставлен в Музыкальном театре в 1993 году. Редакцию советского балетмейстера Василия Вайнонена, которую он создал в Кировском театре, и где участвовали учащиеся Ленинградского хореографического училища им. А.Я.Вагановой, перенесла на нашу сцену Ирина Новик, замечательный петербургский хореограф.
В первом акте партии главных героев Маши и Франца, Щелкунчика, детей на елке, солдатиков исполняли учащиеся Специализированной школы искусств № 1 и воспитанники балетной студии при Музыкальном театре «Арабеск». Дроссельмейера, родителей, кукол, мышей, снежинок и танцы дивертисмента третьего акта танцевали артисты балета. Во втором акте, после сражения с мышами, герои превращаются во взрослых Машу-принцессу, Щелкунчика-принца, которых тоже исполняли артисты. Но, в целом, это был спектакль для детей на сцене, и для детей в зрительном зале.
Новая версия «Щелкунчика», конечно же, отличается от прежней. И прежде всего потому, что это реконструкция первой постановки балета на сцене Мариинского театра в 1892 году, которую очень доброкачественно сделал Кирилл Симонов. Трудно сказать, каким был тот императорский спектакль, наверняка колоссальный масштаб сцены Мариинского театра позволял создать необыкновенно пышное зрелище. В массовых сценах у Мариуса Петипа (а именно он был автором сценария) порой было около ста артистов. Сначала именно Петипа должен был ставить «Щелкунчика», но, проведя всю подготовительную работу с П.И. Чайковским, он тем не менее отказался от постановки. Современники объясняли это смертью его любимой дочери и тяжелой болезнью, поразившей самого балетмейстера. Льву Иванову, которому поручили постановку балета, достался разноречивый и раздробленный музыкальный материал, и неуравновешенный неразрешенный план спектакля. Балет был поставлен, но, недолго задержался в репертуаре, а хореография была потеряна навсегда. По версии М.И. Чайковского, брата композитора, музыка и балет были погублены по вине Л. Иванова, с чем трудно согласиться, потому что мы видим талант балетмейстера и сейчас, в таком шедевре классического балета, как «Лебединое озеро».
Так что для реконструкции К. Симонову нужно было перекопать массу чудом сохранившихся архивных документов. И сделал он это самым добросовестным образом. Самое ценное, что мы почувствовали и увидели на сцене, это атмосфера того времени, которую создали прекрасные, старинные костюмы И. Коровиной по эскизам И.А. Всеволожского, декорации А. Войтенко по изумительным эскизам М.И. Бочарова и К.М. Иванова. И, конечно, хореография К. Симонова вернула нас в то далекое время царствования русского классического балета. Бережно сохраняя стиль Л. Иванова, балетмейстер внес в классическую хореографию свои неповторимые черточки, привнес современные нотки. Например, в основном шаге в танце снежинок (па-де-баск) артистки выносят вперед согнутую ногу, в отличие от классической прямой ноги. Оригинальными смотрятся номера в дивертисменте второго акта, но лучшим в этом ряду, на наш взгляд, является «Восточный танец», особенно в мастерском исполнении Анны Яковлевой и Семена Рубана. Кантилена и восточно-пряные движения артистов завораживают от начала до конца.
Что касается исполнителей главных партий, то в первую очередь хочется отметить первую исполнительницу Клары – Ларису Иванову. Балерина, которая отдала карельскому балету большую часть своей творческой жизни, теперь является репетитором балета, передает свой богатый опыт и знания молодым артистам, из которых и состоит наша балетная труппа.
Неутомимый выдумщик Фриц – Владимир Варнава выходит и в роли одного из мышей (из-за нехватки мужского состава), пластику которого невозможно не заметить даже под большой, уродливой маской. Сугубо балетные классические Фея Драже и принц Коклюш в исполнении Алевтины Мухортиковой и Алексея Зарицкого предстают несколько конфетно-мармеладными персонажами, не несущими никакого образа. Хотелось бы увидеть этот дуэт более эмоциональным. Может быть, стоит над этим подумать и привнести свое отношение к исполняемым образам.
И, конечно, кульминацией всего спектакля стал вальс «Снежинок», поставленный из минимального набора классических движений, с необыкновенной изобретательностью и фантазией. Постоянная смена композиционных перестроений создает изумительную картину метели с пушистыми снежинками и тающими хлопьями. Думается, что так могла выглядеть эта сцена в премьере 1892 года в постановке Льва Иванова.
Хочется надеяться, что появление в репертуаре нашего театра этого шедевра русского балетного классического наследия является не случайным, и наряду с современными балетами будет создано еще много разнообразных, талантливых произведений.
