Ничего не осталось в семье от той эпохи, кроме нескольких фотокарточек, бронзовой печати и кусочка красного сургуча. Постойте, как же не осталось? А гены? А честное служение родине и людям? Защита их в минуту военной опасности?
Ведь жизнь поколений — это фамильная сага.
А. Колмогоров
Часть 4
Удивительный код жизни
Впервые узнав о генерале Сергее Августовиче фон Цур-Милене от бабушки в 1989 году, найдя новые сведения о нём благодаря интернету в 2009-м, внимательно изучив в 2010-м документы Национального архива за девять лет, в которые он являлся Петрозаводским уездным воинским начальником, получив заставившие содрогнуться письма из ссылки его жены, моей двоюродной прабабушки Варвары Васильевны Майер, благодаря фонду «Мемориал» и лично Ирине Ивановне Осиповой в 2012-м, а также ознакомившись благодаря Ирине Олеговне Заленской в 2011-м и 2013-м с архивными делами генерала и его дочери, слушательницы Высших женских курсов Петроградского университета, я думала, что эта семейная история подошла к концу. Ведь единственная дочь Сергея Августовича и Варвары Васильевны, как мне было известно, погибла в блокаду. Ничего вещного и потомственного не осталось от этих людей. Но… Всегда, рано или поздно, возникает это самое «но»: раз начавшись, история никогда не имеет конца.
Электронное письмо от незнакомца из Канады приветствовало так: «Вы, наверное, не сильно удивитесь, узнав что мы с Вами седьмая вода на киселе родственники. Некоторые из Ваших предков были и моими прапрадедушками и прапрабабушками». Мой ответ был: «Я не удивлюсь — открытия последних лет просто потрясают меня и довольно часто — но страшно обрадуюсь!!!».
Так началась наша переписка с правнуком С.А. Цур-Милена, моим четвероюродным братом Леонидом Сергеевичем Троицким, ныне живущем в Америке, работающим то в Канаде, то в Индии. Вот что он рассказал.
«Бабушка моя Елена Сергеевна вышла замуж за дедушку Троицкого Леонида Сергеевича, по-видимому, после октябрьского переворота 1917 года, и они вскоре уехали из Петрограда к родственникам в город Вельск Вологодской губернии, где тогда было относительно спокойно и сытно. В Вельске в 1921 году родился их первенец Борис, а в 1922 году и мой отец Сергей, названный так в честь обоих дедов. Они вернулись в Петроград примерно в 1925-26 годах. Первые детские воспоминания отца, как они ехали на телегах на станцию ночью под звёздным небом, и он знал, что они уезжают в Петроград.
Елена Сергеевна поступила на работу в институт имени Герцена, где вела историю, а мой дед преподавал там же русский язык и литературу. Он, методист-словесник, известен обоснованием принципа «целостного изучения литературного произведения». В 1932 году родился их третий сын Лев. Летом 1940 года Сергей по окончанию первого курса ЛГУ и Борис — корабелки, были призваны в армию и всю войну прослужили в артиллерии.
Елена Сергеевна и дед оставались в Ленинграде с Лёвой до 1942 года, где пережили первый год блокады. Зимой 1942 года они были эвакуированы по Дороге Жизни и ехали в эшелоне на юг. Дед простудился и под Ливнами уже при смерти был оставлен в госпитале, где и умер, по-видимому, безвестно. Через несколько дней Елена Сергеевна была убита во время бомбёжки эшелона. Лев, которому было тогда 10 лет, ехал в другом, детском эшелоне, он оказался в детдоме, где только в 1947 году его разыскали братья».
Все три внука генерала Цур-Милена состоялись в жизни и в своих профессиях.
О Сергее Леонидовиче Троицком нашлось много данных и фотографий в интернете, за пару последних лет их стало ещё больше. 22 июня 1941 года его «батарея заняла огневую позицию в районе п. Сокол на окраине Москвы. Боевое крещение как командир зенитного орудия он получил в ночь с 21 на 22 июля 1941 года при первом налете немецкой авиации на Москву, в котором участвовали до 250 бомбардировщиков, шедших эшелонами с интервалами 30-40 минут. При отражении этого налета было сбито 22 самолета противника, из них 10 – зенитками, два из которых – 1-й батареей. Был награждён медалью «За оборону Москвы» и «За победу над Германией».
После демобилизации в 1946 году студент и аспирант Ленинградского госуниверситета; одновременно – старший коллектор, прораб-геолог, старший инженер Института геологии Арктики Главсевморпути (НИИГА). В 1953–1961 годы старший инженер, главный геолог экспедиции, главный инженер темы, начальник камерального производства, ученый секретарь НИИГА. В 1961 году защитил кандидатскую диссертацию, был старшим научным сотрудником Института геологии и геофизики СО АН СССР, доцентом Новосибирского университета».
«Борис Леонидович всю жизнь работал на Балтийском заводе в Петербурге и строил все российские ледоколы, начиная с «Ленина» и до «Арктики», проектировал на них все вспомогательные двигатели и энергоустановки, был участником ходовых испытаний. Он водил нас на экскурсию по ледоколу «Ленин» в 1959 году. Мне было 5 лет, но я кое-что запомнил, поскольку было все это мероприятие весьма необычно и загадочно.
Лев Леонидович окончил Горный институт и работал в ВАМИ (Всероссийский Алюминиево-магниевый Институт) на Васильевском острове всю свою жизнь. Постепенно дорос до ГИПа (Главный инженер проекта), проектировал и строил, мотаясь месяцами по командировкам в разных должностях, практически все крупные алюминиевые заводы страны — Днепропетровский, Запорожский, Красноярский, а также в Индии и Гаяне».
Найденные мною документы военных времён о фронтовых заслугах Бориса Леонидовича Троицкого я отправила Леониду, а он сыну Бориса и его внучкам, которые прочитают о подвиге своего отца и деда впервые. Его участие в Великой Отечественной войне началось 22 июня 1941 года. Был командиром отделения связи артиллерийского полка ленинградской армии ПВО.
«Не жалея сил, в любых условиях повреждения связи восстанавливались в предельно короткий срок. Под артиллерийским обстрелом и во время налётов вражеской авиации работал стойко и мужественно. Во время артобстрела при постройке линии связи в районе Ржевка строящаяся линия была замкнута с электрической сетью. Несмотря на сильные ожоги рук, старший сержант Троицкий не прекратил работы и быстро исправил повреждения. Только за два месяца работы командой в 5 человек под его руководством построено 52 км двухпроводной линии связи из подручных материалов. Весь личный состав его отделения подготовлен к боевой работе отлично». Таково представление к медали «За боевые заслуги», которой он был награждён в феврале 1944 года.
Леонид Сергеевич прислал сканы сохранившихся несмотря ни на что фотографий Варвары Васильевны Майер (Цур-Милен), её дочери Елены и внуков. Много чувств разбудили они, я не могла отвести от них глаз. Особенно от той, где Варвара Васильевна, как живая, смотрит прямо на нас, и столько мук и страдания в её лице. Невозможно передать это невероятное ощущение.
Сделал он и фото единственной вещи, оставшейся от прадеда. Личная печать Сергея Августовича — это «бронзовый параллелепипед примерно 2х3х0, 8см с одной полированной стороной, где выгравированы довольно глубоко его перекрещенные инициалы с короной над ними. Сколько я себя помню, она всегда лежала дома на рабочем столе отца, теперь лежит на моём. В детстве меня удивляло, что «Ц» можно так писать и что оно стоит первым, а «С» мне казалось вообще вверх ногами, пока отец не объяснил, что это печать для воска или сургуча и она зеркальна реальному оттиску, и даже показал, как выглядит запечатанный конверт, накапав красного сургуча на лист бумаги и приложив печать. Мне было шесть лет, и я был в полном восторге от проделанного опыта. Кстати, мелкий запасец дореволюционного красного сургуча, кажется, ещё сохранился в петербургских залежах всякого хлама в чулане в каком-то сундуке в отдельной коробочке».
Ничего не осталось в семье от той эпохи, кроме нескольких фотокарточек, бронзовой печати и кусочка красного сургуча. Постойте, как же не осталось? А гены? Например, старшая сестра Леонида одно время была очень похожа на Варвару Васильевну, свою прабабушку. И внуки моего генерала повторили его военную специальность, ведь Константиновское училище, которое он окончил, было артиллерийским. А честное служение родине и людям? Защита их в минуту военной опасности? Сила характера и умение не сдаваться? Талант учиться, расти в профессии? Гены, оправдавшие и ту «незаконную» любовь, и те многочисленные страдания, уцелели. Потому что не вещи, чья жизнь коротка, главное, а удивительный код жизни, который вечен. А ещё через все лихолетья, все попытки выжечь её дотла, жива память об этих людях. Чтобы сохранилась надёжнее, она предусмотрительно размещена в разных местах, делах и книгах, даже на разных континентах. Мне осталось только бережно совместить все кусочки.
Спасибо всем тем, кто помогал всегда бескорыстно, иначе мне никогда бы это не удалось. Спасибо всем прочитавшим, что не остались равнодушны к этой длинной истории и тем самым вернули из небытия «бывших» людей, казалось, навсегда выбывших, но только они этого не заслужили. Они памяти заслужили. Нет на свете могил моих бабушек Варвары Васильевны Майер-Цур-Милен и Софии Майер, Елены Сергеевны, Леонида Сергеевича Троицких и моего генерала Сергея Августовича. Этот рассказ всем им памятник.
А мой четвероюродный брат Леонид Сергеевич пригласил меня в Америку в гости. Он живёт недалеко от того самого места, где наши с ним общие предки Амелунги создавали свои, так ценимые и тогда, и теперь, цветные стёкла. Так что, сами понимаете, продолжение следует. Всегда!
Правнук генерала Цур-Милена Леонид Троицкий
Леонид Троицкий
Правнуки Цур-Милена Ирина и Леонид в городе своих предков. Своём городе. 1961 год
