О фильме Андрея Звягинцева «Нелюбовь»
На экране кинотеатра Брейгель. Заснеженное дерево утопает в серо-белом небе, тянется вверх. Оно является символом вечной жизни, мироздания, мудрости, силы. Это пока оно живое. Рядом с ним поломанные деревья в такой же гамме. Можно сказать, несанкционированное кладбище над равнодушной темной рекой, текущей далеко-далеко и, похоже, вне времени.
Снято так, что можно долго смотреть и размышлять, естественно, о людях. Потому как фильм «Нелюбовь» Андрея Звягинцева, который начинается с показа величественной природы на охраняемой территории «Сходненский ковш», не об экологии, а как раз о нас, сердечных, которым Бог отмерил и корней, и ветвей, и солнца, и воздуха, а мы всё сломаться норовим, упав кроной в грязь. Причем не под топором злодея-дровосека, а самостийно. Человек ведь гордо звучит. Звучало б жертвенно, к примеру, глядишь, и аллегории бы другие напрашивались.
В общем, глядишь на экран и складывается впечатление, что бродим мы всё время по кладбищам двуногих биороботов, оживленным шумом офисов, телевизоров, кабаков, танцулек, транспорта, рингтонов, также не имеющим никакого отношения к подлинной жизни. Жизнь-то она в теплом дыхании, стуке чуткого сердца, внимательном взгляде, ласковом слове, дружелюбном жесте, такте, участии, сострадании. Много ль этого добра у нас осталось? Прямо хоть «ау!» кричи или «караул!» уже, а то и к поисковикам из фильма обращайся: «Ребята, вы случайно не видели?..»
Они-то как раз и видели, потому что движущая сила людей, способных ради пропавшего незнакомого человека по ноябрьскому лесу денно-нощно ползать, в разрушенных зданиях да подвалах с фонариками рыскать, наших не самых доброжелательных сограждан опрашивать, на телефонах дежурить, — это любовь. Как только она из кадра уходит, остается смерть. Или нелюбовь. Одно из множества её имён.
«Не любите да нелюбимы будете», — так завсегдатай преисподней огласил главный закон ада в фильме «Монах и бес». В «Нелюбви» этот тезис разыгран как по нотам. Сюжет фильма настолько привычен, что напоминает прямо-таки коллективное бессознательное всероссийского масштаба.
Муж (актер Алексей Розин) с женой (актриса Марьяна Спивак), в возрасте за 30, разводятся. У каждого своя жизнь, складывающиеся новые отношения. А 12-летний сын, мальчик Алёша (исполняет Матвей Новиков) с пронзительным взглядом серых, всё понимающих глаз, никому не нужен. Он, собственно-то, и раньше не особо нужен был. Так, родился по дурости, по залету, вызвав отвращение у матери при первом же контакте. А уж теперь… Могли бы ластиком стереть, стерли бы, но никак. Людей так просто из биографии не убрать. Поэтому его там психологически терроризируют из дурно понятого чувства родительского долга и размышляют, как бы похитрее в детдом сдать, чтоб пожить в своё удовольствие да православный начальник, гоняющий всех по монастырям, не разгневался.
И вот однажды Алёша пропадает, изрядно насолив папе с мамой и не дав им осуществить посиневшую от окружающего холода мечту «быть счастливыми» в полном объеме.
После долгих поисков-перипетий в заключение мы видим тот же брейгелевский пейзаж. Люди рождаются, умирают, рождаются новые, всё проходит, и это пройдет. Река следы смоет. И вроде как обычная философия, а с другой стороны, — апофеоз жестокосердия по отношению к тихому 12-летнему мальчику, который всю жизнь промучился рядом с эгоцентриками и сгинул в никуда. Всё ж человек, не кукла. Жалко.
Хотя, если проанализировать сюжет, думается мне, что жалко-то парня зрителям, посторонним людям. А вот папе с мамой жалко себя. Ведь так могло бы всё наладиться: один — к молодой невесте на серьезном месяце беременности, другая — к богатому мужику, дитя — с глаз долой, под опеку государства. «А там, — сообщает мама, — и до армии недалеко, пусть привыкает!». У родителей же новая любовь в полный рост, как на фантиках от жвачки: и вздохи, и обнимашки, и поцелуйчики, и «я никого, как тебя, не любил!», и «я поняла, что такое любовь», и рестораны, и квартиры, и зависть окружающих. Да что там окружающие! Сами бы себе завидовали, ей-Богу! Хапнули простые россияне сериальной сказки. Двумя руками хапнули. Схватили, как Иван-дурак Жар-птицу. Но только, как в сказке, вырвалась тварь волшебная. Так что теперь у папы с мамой чувство вины до гробовой доски. И ничто не радует — ни новое семейное гнездо, ни гаджеты, ни телевизор. Тень пропавшего Алёши стоит за спинами родителей и не даёт им пожить-то уже наконец вволю. Вот ведь досада!
Только во время поиска у родителей возникают человеческие реакции. Мать, опознавая чей-то труп в морге, кричит: «Да я б никому его никогда не отдала!» То есть нужно было до крайности дойти, чтоб «мать» в матери включилась, иначе ни в какую. Всё вздыхала не раз и не два, что могла бы, дура, аборт сделать, и сколько бы проблем разом решилось! Так нет же. Пришлось уже не чужими, а своими руками убивать. Ну не руками, словами. Всё равно неприятно. Проблема, блин.
В общем, натуралистичный такой фильм со своими плюсами и минусами, среди которых, например, наличие деталей, ничего не добавляющих и не отнимающих от нашего понимания персонажей (например, великая находка современного российского кинематографа — показывать героев на унитазе: так мы в курсе, что люди в туалет ходят, можно не напоминать). В целом запомнится «Нелюбовь» нам не этим, а проблемой, вынесенной в заглавие и решающейся на протяжении всей картины. Актуальной проблемой и наглядно решающейся, до рвотного рефлекса.
И хотелось бы сказать, что будет фильм, получивший приз жюри 70-го Каннского фестиваля, влиять на жестокие умы и окаменевшие сердца, заставит задуматься о любви к детям, осознанно относиться к супружеской жизни, но… Поглядишь вокруг — на семьи, идущие в статистике по категории «полная, социально успешная», и вздохнешь: «Пустое это дело!» Почти как в притче о богаче и Лазаре. Богач в аду просит Авраама послать Лазаря, чтобы тот предупредил его родню: пусть проснутся в сытости своей да перестанут в ад со скоростью метеора стремиться. «Авраам сказал ему: у них есть Моисей и пророки; пусть слушают их. Он же сказал: нет, отче Аврааме, но если кто из мертвых придет к ним, покаются. Тогда Авраам сказал ему: если Моисея и пророков не слушают, то если бы кто и из мертвых воскрес, не поверят» (Лк. 16, 29 — 31).
А ведь страшно подумать: к нам-то уже успел прийти Тот, Кто произнёс золотые слова о любви к Богу и ближнему (Мф. 22:37-40). Мало того, что сказал, так еще и наглядно показал, на Личном примере, что и как делать. А в результате сплошная до боли узнаваемая «Нелюбовь» на широком экране, где люди живут по правилам ада, стремясь стать счастливее. Ну так нам в очередной раз убедительно доказали, что в аду счастья нет!
Продолжаем проверять…
